Давно и недавно - [32]
Ответа я, конечно же, не ждал. Но письмо из села Плачковцы, где жил Константин Дмитриевич, пришло.
«Плачковцы оттого, что плач тут стоял великий, ибо на Шипке полегло от турецких пуль много болгар и русских. Осень принесла болезнь, меня свалила в постель инфлуэнца, посему пишу лёжа, но как только встану на ноги, я отвечу вам большим письмом».
Так началась эта странная переписка, которая длилась довольно долго. Ах, какой почерк был у старого офицера — чёткий, буква к буквочке, и слог ясный, а язык крепкий.
«Желаю Вам и Вашим близким Счастья и Успеха, а пуще всего Здоровья — этого неоценимого блага. Жму руку».
Константин Дмитриевич писал, что все годы ему жилось трудно, приходилось работать на стройке, служил механиком на заводе, производящем розовое масло, затем пел в русском офицерском хоре, нужда заставляла петь и в ресторанах, а бывало и так — сегодня в ресторане, завтра — в церкви, на клиросе.
«Я тосковал по семье, по дочурке. Никакой переписки не было. Да я и не знал, куда писать. А ежели бы и нашёл их, то писать в моём положении им во вред».
«В городах мне было тоскливо. Решил лечиться одиночеством, переехал в Плачковцы. В глухую деревушку. Однако там был Культурен Дом, и меня взяли регентом хора. Там же, в Доме, дали комнату. Сейчас я пенсионер, живу на частной квартире. Капитала не имею. Ничего не имею на этом свете…»
«Вы спрашиваете меня о войне с немцами. Я ждал этого вопроса. Отвечаю: мы, русские офицеры, были на стороне России, многие из нас отдавали свою пенсию на помощь Красной Армии. Шипка всегда была с Россией. В сентябре 1923 года в Болгарии полыхнуло народное восстание против местных фашистов. Правда, оно вспыхнуло и погасло. Но колокола нашего собора на Шипке звонили тогда в полный голос, звали к борьбе. Звонил сам отец Сергей Чернов, замечательный человек, патриот России. Он помогал нам окрепнуть духом в годы войны. Он звонил и в честь побед Красной Армии над немцем. Церковь — глас народа».
«Никогда не ел даром хлеб приютившей меня Болгарии. Я платил ей чем мог. Много лет в Плачковцах я был заметным человеком. Очень любил детей, всё хорошее во мне отдавал детям: создавал кружки, музыкальные коллективы, струнные оркестры. Посылаю Вам фотоснимок моей музыкальной школы. Двадцать два юных аккордеониста! Много детворы прошло через мои руки. На снимке, так сказать, последний „урожай“. Жму руку».
…Через год я снова получил путёвку в «Дом на журналистите». Написал Инютину, что буду в Шипке в такие-то дни. Взял я землицы русской в пакет, бутылку водки, банку маринованных белых грибов, собранных за Нелгомозером. Приехали мы в Шипку. Я сразу же побежал в пивницу, стал спрашивать об Инютине, о Рейдере. Бармен пугался моей нервозности, моей быстрой речи.
— Нэ разбирам, нэ разбирам, — бубнил он.
Кто-то из сидевших за столиком сказал, что полковник Рейдер ждал тут кого-то с утра. Повесив нос, я пошёл к церкви. Там мы пробыли долго, там я расспрашивал местного священника, отца Иосифа, не воевал ли на Шипке Олонецкий пехотный полк. Не воевал.
А когда спустились вниз и стали садиться в автобус, откуда-то прибежал Рейдер. Запыхавшись, он сказал, что Коста болен воспалением лёгких и не смог прийти. Я передал Рейдеру увесистый пакет для Инютина. Рейдер пожал мне руку, а потом, плача, бросился обнимать меня.
…Наша переписка продолжалась. Слава Богу, мне никто ничего не говорил ни на ухо, ни за углом, нигде ни в каких высоких домах не намекали, что давно пора прекратить это баловство.
«Часто вспоминаю Ваши слова о русской осени. Здесь осень чужая и чуждая. Привет Вам, Вашим близким и поклон моей далёкой, но незабываемой Родине, которую, увы, мне не придётся увидеть…»
«Мой молодой друг Анатолий! Спасибо за то, что не забываете меня. Вы, чужой человек, стали связующим звеном с моей милой Родиной, пишете мне, и я радуюсь Вашим письмам. Говорю об этом потому, что в Болгарию, разыскав меня, приезжала моя дочь. Какие-то люди, её сопровождавшие, снимали нас в самых различных местах. Снимали вместе и отдельно, и ни один из них не прислал мне карточек. И дочь не прислала. А Вы подарили мне целый пакет фотографий. Кстати, возможно, Вы слышали о моей дочери — Вере Инютиной. Из её слов следует, что она известная московская актриса, снимается в кино, читает радиопередачи. Посылаю Вам засушенную теменушку. Из моей клумбы. Жму руку».
В письме лежала сплющенная, не поблекшая фиолетовая фиалка. Конечно же, я слыхал эту фамилию. Вера Инютина в шестидесятые годы часто читала на Всесоюзном радио, читала она рассказы, повести. Голос запомнился сразу, голос необычный, добрый, честный, какой-то материнский. Великолепная дикция, высокое актёрское мастерство, полное проникновение в материал, как сказал бы какой-нибудь профессиональный критик.
Вот это горестное письмо о дочери оказалось последним письмом Константина Дмитриевича Инютина. Мир его праху…
…В конце мая 1965 года в Петрозаводск, к нам, на Карельское радио, приехал знаменитый Юрий Борисович Левитан, Великий диктор Великого Времени. Приехал он в командировку для проведения учёбы с нашими радийными дикторами, говоря нынешним языком, прибыл проводить мастер-класс.
Книга рассказывает о юных защитниках Родины в годы Великой Отечественной войны. Герои этой книги ныне живут в Петрозаводске.
Главная героиня повести — жительница Петрозаводска Мария Васильевна Бультякова. В 1942 году она в составе группы была послана Ю. В. Андроповым в тыл финских войск для организации подпольной работы. Попала в плен, два года провела в финских тюрьмах и лагерях. Через несколько лет после освобождения — снова тюрьмы и лагеря, на этот раз советские… [аннотация верстальщика файла].
«Художественно-документальная повесть о карельских девушках-разведчицах Героях Советского Союза Анне Лисицыной и Марии Мелентьевой. На основе архивных материалов и воспоминаний живых свидетелей автор воссоздаёт атмосферу того времени, в котором происходило духовное становление героинь, рассказывает о кратком боевом пути разведчиц, о их героической гибели.».
«Повесть рассказывает о судьбе знатного лесозаготовителя республики кавалера ордена Ленина Э. В. Туоми, финна, приехавшего из Канады в 30-е годы и нашедшего здесь свою настоящую Родину. Герой повести участвовал в сооружении памятника В. И. Ленину в г. Петрозаводске в 1933 году.».
![Минута жизни [2-е изд., доп., 1986]](/storage/book-covers/3c/3c7f35abcd5aebe2413f0895f53c3182ff798883.jpg)
«В книге рассказывается о нашем земляке Герое Советского Союза Николае Ивановиче Ригачине, повторившем подвиг Александра Матросова. Адресована широкому кругу читателей.».
Повесть о Герое Советского Союза, танкисте Алексее Николаевиче Афанасьеве (1916—1968), уроженце Карелии, проживавшем после войны в городе Петрозаводске. [аннотация верстальщика файла].
«Время идет не совсем так, как думаешь» — так начинается повествование шведской писательницы и журналистки, лауреата Августовской премии за лучший нон-фикшн (2011) и премии им. Рышарда Капущинского за лучший литературный репортаж (2013) Элисабет Осбринк. В своей биографии 1947 года, — года, в который началось восстановление послевоенной Европы, колонии получили независимость, а женщины эмансипировались, были также заложены основы холодной войны и взведены мины медленного действия на Ближнем востоке, — Осбринк перемежает цитаты из прессы и опубликованных источников, устные воспоминания и интервью с мастерски выстроенной лирической речью рассказчика, то беспристрастного наблюдателя, то участливого собеседника.
«Родина!.. Пожалуй, самое трудное в минувшей войне выпало на долю твоих матерей». Эти слова Зинаиды Трофимовны Главан в самой полной мере относятся к ней самой, отдавшей обоих своих сыновей за освобождение Родины. Книга рассказывает о детстве и юности Бориса Главана, о делах и гибели молодогвардейцев — так, как они сохранились в памяти матери.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Поразительный по откровенности дневник нидерландского врача-геронтолога, философа и писателя Берта Кейзера, прослеживающий последний этап жизни пациентов дома милосердия, объединяющего клинику, дом престарелых и хоспис. Пронзительный реализм превращает читателя в соучастника всего, что происходит с персонажами книги. Судьбы людей складываются в мозаику ярких, глубоких художественных образов. Книга всесторонне и убедительно раскрывает физический и духовный подвиг врача, не оставляющего людей наедине со страданием; его самоотверженность в душевной поддержке неизлечимо больных, выбирающих порой добровольный уход из жизни (в Нидерландах легализована эвтаназия)
Автор этой документальной книги — не просто талантливый литератор, но и необычный человек. Он был осужден в Армении к смертной казни, которая заменена на пожизненное заключение. Читатель сможет познакомиться с исповедью человека, который, будучи в столь безнадежной ситуации, оказался способен не только на достойное мироощущение и духовный рост, но и на тшуву (так в иудаизме называется возврат к религиозной традиции, к вере предков). Книга рассказывает только о действительных событиях, в ней ничего не выдумано.
У меня ведь нет иллюзий, что мои слова и мой пройденный путь вдохновят кого-то. И всё же мне хочется рассказать о том, что было… Что не сбылось, то стало самостоятельной историей, напитанной фантазиями, желаниями, ожиданиями. Иногда такие истории важнее случившегося, ведь то, что случилось, уже никогда не изменится, а несбывшееся останется навсегда живым организмом в нематериальном мире. Несбывшееся живёт и в памяти, и в мечтах, и в каких-то иных сферах, коим нет определения.