Давай притворимся, что этого не было - [66]
Она пошла к двери, но потом резко повернулась и сухо сказала:
– Но команда признала тебя самым слабым звеном.
Люблю своих подруг.
ЧЕТЫРЕ УТРА.
Я проснулась и обнаружила, что Лауры нет. Я выглянула за дверь, но ее нигде не было. Я принялась почти всерьез раздумывать над тем, не могла ли я ее случайно убить под действием своих таблеток. «Хотя, наверное, нет, – подумала я про себя. – Крови вокруг маловато. Если, конечно, она вся не в ванной». Туда я решила заглянуть попозже.
ВОСЕМЬ УТРА.
ЛАУРА ОКАЗАЛАСЬ ЖИВА! Она уснула где-то в другом месте, но вернулась, потому что беспокоилась, что я подумаю, будто ее похитили.
Я: Я решила, что убила тебя, а потом стерла это из памяти.
ЛАУРА: Ты решила, что убила меня?
Я: Ну всего на мгновение, но крови вокруг было слишком мало. Зато насадка для душа висела неровно, так что я подумала, что, может быть, просто смыла всю кровь в душе. Но на меня это было бы не очень похоже. Я ужасно не люблю за собой убирать.
ЛАУРА: Что ж, приятно знать, что я буду первым человеком, которого ты захочешь убить.
Я: Ни фига. Я тебя обожаю. Ты последний человек, которого я захочу убить. Вот почему я решила, что стерла это из памяти. Я поняла, что эти воспоминания всплывут потом на сеансах психотерапии, а еще я внезапно вспомню, как меня похищали инопланетяне и вставляли свой анальный зонд. Это будет уже не очень круто. Хорошо, что ты не умерла, потому что у меня и без того куча проблем: не хватало еще вспоминать, как инопланетяне что-то в меня засовывали.
ЛАУРА: Полагаю, то, что ты убила лучшую подругу, тоже стало бы поводом для депрессии.
Я: Ну и это тоже. Хотя главным образом все-таки история с анальным зондом.
ДЕСЯТЬ УТРА.
Йога под дождем. Мы все вместе выполняли упражнение «собака мордой вниз», а я только и думала: «Ради всего святого, хоть бы не пернуть». Я принялась молиться младенцу Иисусу, чтобы он уберег меня от такого позора, и тогда пернул кто-то другой. Это была не я, но я только и думала, что о том, как сочувствую ей, и еще мне очень хотелось сказать: «Это уж точно была не я», но это было бы, пожалуй, не очень уместно, ведь мы должны были медитировать.
Я набралась достаточно смелости, чтобы поговорить с Мэгги и поблагодарить ее за приглашение, правда, в итоге начала рассказывать ей, что, как мне кажется, если бы среди нас был серийный убийца, им бы непременно оказалась именно она, потому что она самая организованная. Тогда она попросила у повара тесак для мяса, и я немного занервничала, но оказалось, что она сочла эту идею гениальной и захотела разыграть сцену убийства. Что мы и сделали…
УТРОМ В ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ.
Мы все сидели у бассейна, завернувшись в одеяла, непричесанные и без макияжа, и я слушала разговоры вокруг, прямо как когда училась в старших классах, только вместо того, чтобы пытаться от них отгородиться или демонстративно фыркать, я улыбалась и кивала. Я заставила себя присоединиться и слушала эти разговоры, вместо того, чтобы спрятать голову в книге из опасения быть отвергнутой. Тогда-то я и поняла, до чего классными могут быть девчачьи разговоры. Вот случайные обрывки из них:
– Я никогда прежде этого никому не говорила, но иногда мне кажется, что мой маленький ребенок – просто скотина. Это нормально?
– О, да. Мой малыш уж точно временами та еще сволочь.
– Ну знаешь, когда ты в Непале, вокруг все эти японцы, на часах два ночи, а ты в подвале и пытаешься раздобыть себе что-нибудь на завтрак, – и вдруг появляется волшебник?
– О, я прекрасно понимаю, о чем ты.
– У моего отца были неконтролируемые приступы ярости, так что врач посоветовал ему походить в школу мимов и научиться разбираться со своими эмоциями бесшумно. Я только когда выросла, поняла, что не все в детстве ходили вместе со своим озлобленным отцом в школу мимов.
– А мне мимы не нравятся. Мне не нравится, что они притворяются неполноценными.
– В точку! Зачем останавливаться на подражании немому? Где же клоуны, притворяющиеся, что у них полиомиелит?
– Как-то я переспала с парнем, у которого был просто ОГРОМНЫЙ пенис. Настолько, что с ним были одни проблемы. На него даже презерватив не налезал. Я была в таком шоке, что случайно засмеялась. Он сразу и поник. Парень был не очень доволен.
– Да про это можно было бы нарисовать комикс. Его суперспособностью был бы мегачлен, а уязвимым местом – смеющиеся над этим женщины.
– А у тебя когда-нибудь бывало, что ты заходишь такая в метро и думаешь: «Что это за парень сзади? Выглядит знакомым. Может, я с ним спала?» Со мной так постоянно.
– Нет. Со мной такого не бывало. Шлюха. Но в автобусе такое случалось не раз.
ПОСЛЕДНИЙ ЧАС ПЕРЕД ОТЪЕЗДОМ.
Мы вытаскивали багаж на улицу к ожидающим нас машинам, и я посмотрела с невероятной теплотой на этих женщин, которых всего пару дней назад сочла бы заносчивыми снобами, – в конце концов их истории оказались ничуть не менее сумасшедшими и тяжелыми, чем моя. Конечно, я была единственной, кто приехал с одним-единственным маленьким чемоданчиком и одной парой туфель.
И ВСЕ-ТАКИ Я СО СТЫДОМ ОСОЗНАЛА: ТЕ ВЕЩИ, КОТОРЫЕ ВЫДЕЛЯЛИ МЕНЯ НА ФОНЕ ДРУГИХ ДЕВУШЕК, ОКАЗАЛИСЬ НЕ «САМОПРОВОЗГЛАШЕННЫМИ ЗНАКАМИ ПОЧЕТА», А ОБОРОНИТЕЛЬНЫМИ ЩИТАМИ, С ПОМОЩЬЮ КОТОРЫХ Я ОТГОРАЖИВАЛАСЬ ОТ ОКРУЖАЮЩИХ.
