Даруй им покой - [36]

– А… да. Конечно, он бы и слугу убил.

– Вот это мне очень не нравится, господин. В смысле, когда слуг заодно с господами убивают.

– Да, Джон. – Дирхарт усмехнулся. – Когда увидишь мой труп, беги как можно дальше.

– Нет. – Джон изобразил усмешку в тон усмешке хозяина. – В том-то и дело, что не побегу. Не брошу вас.

Дирхарт на ходу похлопал слугу по плечу.

– Да не бойся. Ничего с нами не случится. И не из таких передряг живыми выбирались. Хотя кое-что мне сегодня ночью предстоит сделать.

– Ой, господин… опять? Как прошлой ночью?

– Нет. Не как прошлой. Этой ночью мне твоя помощь уже не понадобится.

– А что вы делать-то собираетесь?

Дирхарт вздохнул.

– Нечто нехорошее, Джон.

– Как? Еще хуже того, что в прошлый раз?

– К сожалению, да. Ведь если в вещах Брогана ничего не оказалось, значит, либо эту вещь нашел и забрал убийца, либо ее там и не было. А если не было, то, вероятнее всего, Броган носил ее с собой. И она до сих пор у него. – Дирхарт снова вздохнул. – И мне придется побеспокоить его труп.

– Ой… ночью?

– Ну не днем же у всех на глазах!

– Так, может, убийца уже забрал это с трупа?

– В вещах тогда зачем рылся?

– Да, ваша правда…

– А знаешь, Джон, ты прав. Стоит проследить, вдруг он решится обыскать тело днем. Маловероятно, но кто знает. Так что иди и следи в оба.

– Я?

– Да. Если я буду с набожным видом слоняться по церкви, это привлечет внимание.

– А я…

– А ты слоняйся незаметно. Слушай, Джон, я когда-нибудь обещал, что служба у меня будет легкой?

– Нет, господин. На такое даже вы с вашей бессовестностью не способны…

– Что говоришь? Тихо очень, я не расслышал.

– Говорю – будет сделано в лучшем виде.

* * *

Стоя в тени под навесом церковного крыльца, Джон смотрел, как пустеет двор, как гаснут свечи во всех окнах, которые видны из его укрытия. Дольше других светилось окошко в высокой пристройке возле покоев барона – Джон знал, что там живет мистрис Маргарет, предмет неразделенной страсти его любвеобильного хозяина. Он знал, что Дирхарт иногда проводит часть ночи под этим окном, отхлебывая из фляги и представляя, что творится за прозрачными квадратиками стекол. И смотрит туда, и смотрит… Вот прямо как он сейчас.

Джон со скуки попытался представить себя на месте хозяина. Маргарет впрямь – редкая красавица. А взгляд какой… Будто под темной водой холодного омута вдруг сверкнет огнем похороненная там драгоценность. Наверное, не один ныряльщик погиб из-за этого коварного блеска. Не оказался бы и Дирхарт в их числе! Он-то вообще в любой омут готов бросаться очертя голову…

Уловив в ночной тишине звук шагов, Джон вжался в темную нишу за колонной, но в следующий момент увидел высокую фигуру, закутанную в плащ, приподнятый висящей на боку шпагой. Хоть лица человека под низко опущенными полями шляпы было не разглядеть, но Джон очень хорошо знал походку своего хозяина. Да и ни с кем бы он его не спутал – хоть в темноте, хоть даже и с закрытыми глазами.

– Ну, что скажешь? – спросил подошедший Дирхарт. – Приближался кто-нибудь к телу?

– Да, господин. Сперва сам барон. Долго стоял. Наверное, молитву про себя читал. Очень бледным и печальным выглядел… хотя он, по-моему, все время такой.

– А к телу он прикасался?

– Нет, господин. Даже не наклонялся. А вот мессир Коул касался. И руку на лоб клал, и поправил что-то – то ли воротник, то ли волосы. Говорил – то ли сам с собой, то ли с мертвым. А перед тем как уйти, поцеловал его. И, знаете, мне показалось, что слезы несколько раз смахнул.

– Еще кто-нибудь был?

– Были еще господа из свиты сэра Томаса. Но они так близко не подходили и не касались. А вот потом… ой…

– Ну, что там еще было? Говори.

– Пришла красивая рыжеволосая леди, сестра сэра Томаса. Сначала стояла как статуя, не шевелясь. Потом присела над мертвым, по щеке погладила. И так зарыдала… А потом уж и в губы целовала, и обнимала как живого. Господи, я сам чуть не прослезился, так жаль ее было. Потом служанки ее пришли, увести попытались… Она не сразу далась. Только когда сэр Томас пришел, утешать ее стал. С ним она и ушла.

– А сэр Томас тела касался?

– Нет… Только склонился, когда сестру обнял.

– И это все, кто приходил?

– Это все, господин.

– Ну, ладно… Теперь иди. Дальше дело за мной.

– Может, подождать вас, господин?

– Нет, Джон. Хватит с тебя на сегодня. Отдыхай.

Проводив глазами удаляющегося слугу, Дирхарт вошел в церковь и зажег принесенный фонарь. Он прекрасно сознавал, что оттягивает тяжелый момент, но ничего не мог поделать. Прийти к одру умершего друга не ради прощания, а чтобы обыскать его… Таким негодяем Дирхарт редко себя чувствовал. А если положить руку на сердце, то вообще никогда. Даже провоцируя кого-то на заведомо смертельную драку. Даже нападая на жертву в темном тупике во главе таких же головорезов. Даже нанося кому-то щедро оплаченный удар в спину. Будет он прощен или после петли палача его ждет геенна огненная – это не прозреть простому смертному. И негоже присваивать одному лишь Богу принадлежащее право карать или миловать – да еще самого себя. Вот только сейчас все эти спасительные рассуждения рассыпались пустой шелухой. Броган называл его своим другом. До него и Коула никто так Дирхарта не называл.