Узкое горлышко расщелины, даже с расстояния десяти шагов было неплохо замаскировано густым кустарником. Небольшой темный провал, похожий на колодец с еле заметными выщерблинами, служившими крутыми ступенями – влажными, а местами совсем мокрыми - недружелюбно окутал нас зябким холодком. В эту черноту мы спускались осторожно и долго, подстраховывая друг друга. Места хватало только-только протиснуться с баулом, зато упасть было невозможно - холодные скальные стенки подпирали проход с обеих сторон.
Когда ноги от напряженного спуска уже начали подрагивать, впереди показался просвет, а в нем бирюзовым плеском зашумела зловредная река.
Еще около получаса мы потратили, чтобы проползти под нависшим сводом пещеры, заваленной шершавыми глыбами, вылезти на крохотный участок берега усыпанного крупной галькой возле бушующего потока, и повалиться в изнеможении. Мы – это я и Саня. Дракон, кажется, не устал совсем, только вымазался, а кошак, если и устал, то никогда не сознается. Зато ханур был счастлив - попрыгать, побегать и перекусить заодно.
До противоположного речного берега было рукой подать - не более двадцати шагов. Но пенные буруны стремительной реки и гул воды бьющейся о камни намекали, что не стоит лишний раз заигрывать с Хозяйкой Удачи и пытаться перейти на другую сторону. Сшибет.
А тут вообще можно пройти?
- Сейчас вправо, над водой, по каменной тропе, - словно услышал мой вопрос Машка, – Полверсты. Местами можно идти спокойно, только надо иногда прижиматься к скале. Падать не советую - унесет сразу.
Успокоил. И всего-то полверсты.
Я скосил глаза на Алабара. Вот объясните мне, какого… Хозяина Болот, он с нами идет пешком? Типа за компанию. Но на наше предложение «полетать», он фыркнул не хуже Машки и очень вежливо пояснил, что должен вместе с нами нести все тяготы, лишения, гонения, печали, горечи утрат и поражений... Словом на нормальный язык это переводилось как «Отвалите». Настаивать, сами понимаете, мы не стали, и немного передохнув, гуськом потопали за оборотнем.
Через пару десятков шагов нам предстала во всей красе, та самая тропа в толще скалы, нависающей над речным потоком. Прямо над бушующей пеной. Узенькая, отполированная ветрами и дождями, местами поднимающаяся вверх на несколько шагов, местами спускающаяся чуть ли не в водные струи. Один неловкий шаг, и беснующаяся Арамзара очень обрадуется подарку.
-- Значит так! – Машка старался перекричать грохот воды, – Нам повезло, долгих дождей давно не было! Река обмелела и поутихла! Камень сухой! Но все равно, ноги ставим жестко, наверняка! Руками цепляемся за всё, что увидим! Расстояние между нами не менее трех шагов. Никуда не спешим и никому не помогаем. Не дергаемся, если кто-то улетел. Тому, кто улетел держаться потока и стараться подгрести к любой опоре. Спасать будем потом. Если останется что спасать. Всем всё ясно?
Он посмотрел на босые ступни Алабара. Дракон так и ходил без обувки. Заявил, что привычный, но я видел – ноги у него уже сбиты. Шутка ли по этим камням босиком шлепать. Но ничего не попишешь, обувная лавка в этих краях не предусмотрена, а попросить у нас какое-нибудь тряпьё, чтобы обмотать ноги, ему, я так понял, гордость не позволяет. Ну-ну…
Я подумал, если по Машкиной версии река «поутихла», то что тут творится когда она берет у гор всю свою силу? Но ступив на каменную тропу, я сразу перестал думать о реке. Не смотрел ни на что, кроме ноздреватого камня под ногами, отшлифованного местами до блеска, и изо всех сил боролся с желанием прижаться к теплой, согретой ярким утренним солнышком, скале. Судорожно цеплялся за выступы, до мяса обдирал пальцы и пытался вспомнить хоть одну молитву. Очень уж она мне сейчас была нужна. Для спокойствия.
Через полверсты, как Машка и обещал, эта тропа все-таки закончилась. Но мы рано обрадовались. Начинался, как выразился всё тот же Машка, скальный переход – вместо тропы ты просто лезешь по скале, но не вверх, а в сторону. Приставным шагом. Ставя ноги на небольшие выступы в камне и хватаясь руками за глубокие зацепы. Баул тянет вниз, руки от напряжения сводит, они сами-собой распрямляются, а Машка, непередаваемыми по сложности и содержательной глубине ругательствами, подбадривает сзади.
Саня все-таки сорвался. Хорошо, что уже в конце перехода – намочил только сапоги. Упал на намытый островок песка возле огромных, выше человеческого роста, валунов, теснящихся у скалы и загораживающих воде дорогу. Река поодаль огибала их широкой дугой, оставляя вдоль крутого склона сухую и длинную полосу из гальки и крупного песка.
4
Мы недолго радовались хрусту камней под ногами, возможности скинуть баулы и расслабить дрожащие руки.
Заверещал Пончик.
Я непроизвольно отпрыгнул в сторону, падая и сбивая при этом Саню, и, зная, что ханур не будет надрываться просто так, заозирался по сторонам. Машка, и Алабар распластались на гальке рядом.
Не зря, как оказалось!
Там, где я стоял, мерзким шелестом взметнул камешки арбалетный болт, и за валунами кто-то с досадой выругался.
– Эй, недоумки! Вы кто такие? – поинтересовался тот же голос.
Мы переглянулись. Сказать что и оборотень и дракон растерялись, значит ничего не сказать. Никто не ожидал, что тут вообще окажется хоть одно живое существо, кроме нас. Предполагалось, что олухи в обозримом пространстве только мы.
