Дар - [13]

— Ну, счастливого вечера, — мягко сказала мать, чувствуя свою вину перед дочерью.

Будь на то ее воля, она бы позволила девочке надеть ярко-голубое платье. Оно так шло ей, и она выглядела в нем такой красивой!

Но если Берт принял решение, спорить с ним было бесполезно. Она прекрасно знала, как он пекся о своих дочках.

Много лет назад две его сестры забеременели, будучи совсем молоденькими, и были вынуждены спешно выскочить замуж, и он всегда говорил Маргарет, что не допустит, чтобы подобное произошло с его дочерьми, чего бы ему это ни стоило. Они должны были вырасти скромными, послушными девочками и выйти замуж за достойных молодых людей. Он всегда говорил, что в его доме нет места разврату, внебрачному сексу и прочим гадостям.

Только любимчику родителей Райану разрешалось делать что угодно. В конце концов, он был мальчиком. Ему исполнилось восемнадцать, и он работал в принадлежащей отцу мастерской авторемонта, самой крупной в Онаве. Дела у Берта Робертсона шли прекрасно, и он очень гордился этим.

Райану нравилось работать у него, и сын хвастался, что он почти такой же хороший механик, как его отец. Они ладили между собой и по выходным часто отправлялись на рыбалку или охоту, а Маргарет, оставаясь с девочками дома, шла с ними в кино или занималась шитьем.

Она ни одного дня в жизни не работала, и Берт очень этим гордился. Богатым человеком назвать его было нельзя, но он вполне мог ходить по городу с гордо поднятой головой.

Его дочь — не какая-нибудь нищенка, чтобы одалживать платье у подруги, и не шлюха, чтобы отправляться на школьную вечеринку разодетой, что твой павлин. Мэрибет была красивой девочкой, но именно поэтому ее надо было держать взаперти, чтобы ее не постигла участь легкомысленных, пустоголовых теток.

Сам он женился на очень скромной девушке — до знакомства с ним Маргарет О'Брайен мечтала стать монахиней. И вот уже почти двадцать лет она была для него прекрасной женой. Но он никогда бы не повел ее под венец, если бы она была такой расфуфыренной штучкой, которую из себя пыталась строить Мэрибет, или пробовала бы спорить с ним, как Ноэль.

Несмотря на то что особых проблем с Мэрибет у него никогда не возникало, Робертсон-старший еще несколько лет назад пришел к выводу, что с сыном сладить гораздо проще, чем с дочерью, у которой возникали странные идеи о том, что можно и что нельзя делать женщинам, о дальнейшем образовании и даже колледже.

Школьные учителя совсем вскружили девочке голову, постоянно повторяя ей, как она умна. Берт считал, что в женском образовании нет ничего плохого, если только вовремя остановиться и правильно его использовать. Он часто говорил, что для того, чтобы менять пеленки и жарить бифштексы, не нужно оканчивать колледж.

В принципе он не имел ничего против элементарного образования и был бы только рад, если бы Мэрибет изучила бухгалтерский учет и помогала ему в работе. Но по большей части сумасшедшие идеи дочери были совсем из ряда вон выходящими. Женщины-врачи, инженеры, адвокаты, даже медсестры — такой судьбы Берт не пожелал бы своей девочке. О чем она, черт побери, толкует?

Иногда он удивлялся своей старшей дочери. У него были твердые понятия о том, как девочки должны вести себя, чтобы не исковеркать свою жизнь или жизнь других людей. Они должны выходить замуж за достойных молодых людей, быть покладистыми женами и рожать детей — столько, сколько даст им Господь или сколько захотят их мужья. А потом они должны заботиться о своих мужьях и детях и о своем доме, да так, чтобы все было пристойно.

Райана он тоже воспитывал в строгости, предупредив сына о том, что он не должен жениться на первой попавшейся девчонке и не должен допускать того, чтобы девушка, на которой он жениться не собирается, забеременела от него.

Но девочки — это совсем другое дело. Они должны вести себя как следует… а не ходить на танцы полуголыми или нервировать родителей идиотскими идеями о высоком предназначении современных женщин. Иногда Берт думал, что во всем виноваты фильмы, на которые его дочери ходили вместе с матерью. Сама Маргарет ничего подобного внушить им не могла. Она была тихоней, которая никогда не доставляла ему никаких неприятностей. Но Мэрибет… Она была послушной девочкой, однако Берт был твердо убежден, что эти новомодные идеи рано или поздно доведут ее до большой беды.

Мэрибет и Дэвид добрались до школы примерно через час. Похоже, по ним никто из одноклассников не скучал. Несмотря на то что пить на танцах не разрешалось, некоторые мальчики и даже девочки из их класса уже были навеселе. В припаркованных машинах сидели парочки, но Мэрибет старалась этого не замечать, стесняясь Дэвида.

Она почти не знала этого тихого мальчика из параллельного класса и никогда не была его подружкой, но до него никто не приглашал ее на танцы, а ей очень хотелось пойти — хотя бы для того, чтобы иметь представление, что это такое.

Мэрибет уже устала быть вечной одиночкой и белой вороной. Уже несколько лет она была первой ученицей в классе; некоторые из ее одноклассников ненавидели ее за это, а остальные просто не замечали.

Кроме того, Мэрибет всегда стеснялась своих родителей, когда те приходили в школу.