Д. В. Григорович (творческий путь) - [5]
______________
* Н.Г.Чернышевский. Полн. собр. соч., т. III. M., Гослитиздат, 1948, с. 696.
Основной акцент в романе Григорович делает на изображение антагонизма народа и дворян. И с "хорошими господами" деревня ведет непрестанную борьбу: рубят барский лес мужики, клянчат подачки и обманывают помещицу бабы.
Человечность крестьяне обнаруживают только вдали от барского глаза. Любящей душой и твердой волей наделена в романе Катерина, которая во многом предвосхищает некрасовскую Дарью из поэмы "Мороз, Красный нос".
Как уже говорилось, изменился в "Переселенцах" и взгляд на кротость и религиозность народа. В пятидесятые годы писатель считал, что "истинный характер народа" выражается в патриотизме и общественно-полезных действиях*.
______________
* Н.Барсуков. Жизнь и труды М.П.Погодина, т. XVIII СПб., 1904, с. 434.
"Рыбаки" и "Переселенцы" окончательно упрочили литературную известность Григоровича. Не случайно Некрасов привлекает его к "обязательному соглашению" в "Современнике", смысл которого заключался в том, что Григорович, Тургенев, Островский и Л.Толстой должны были отдавать свои произведения только в некрасовский журнал. Это соглашение способствовало консолидации ведущих писателей вокруг самого прогрессивного печатного органа тех лет. Понимая важность подобного соглашения, Григорович писал Некрасову: "Радостно принимаю предложение ваше работать будущее время в "Современнике"*.
______________
* "Некрасовский сборник". Пг.. 1918, с. 103.
Неверно было бы представлять Григоровича последовательным сторонником революционных демократов. Писателю-дворянину "претил мужицкий демократизм" Чернышевского и Добролюбова. Одно время Григорович и Тургенев были в числе самых активных противников Чернышевского*. Однако постепенно отношение Григоровича к лидеру разночинцев меняется.
______________
* Подробнее об этом см.: В.Мещеряков. "Школа гостеприимства" Д.В.Григоровича как эпизод из литературных отношений 50-х годов. - "Русская литература", 1964, № 1.
4 мая 1857 года Григорович писал И.И.Панаеву: "Пришел я в полное восхищение от статей Николая Гавриловича о Писемском... Каждый из нас, в ком сильно сидит известного рода взгляд и направление, вероятно, разделит мое чувство. На днях напишу Чернышевскому, а теперь поблагодарите его от меня за умную и благородную статью"*.
______________
* Рукописный отдел ИРЛИ, ф. 93, оп. 4, № 63, л. 2.
Чернышевский со своей стороны также уважительно отзывался о Григоровиче*.
______________
* См.: Н.Г.Чернышевский. Полн. собр. соч., т. XIV, с. 333.
В 1855 - 1856 годах приверженцы консервативного "чистого искусства" во главе с Дружининым, желая ниспровергнуть влияние Чернышевского в литературе, но не имея сил бороться с ним в открытую, начинают противопоставлять Гоголю, определившему развитие всего современного искусства, Пушкина. Автора "Евгения Онегина" они старались представить поэтом "незлобивым", склонным поэтизировать действительность, не замечающим ее темных сторон, поэтом, чуждым всякой тенденции. Происходит размежевание писателей на сторонников "пушкинского" ("свободного") и "гоголевского" (критического) направлений.
Когда перед Григоровичем стала такая проблема выбора, он без колебаний примыкает к "Современнику", невзирая на то, что с Дружининым его связывали давние приятельские отношения.
В "Современнике" Григорович печатает остросатирические "Очерки современных нравов" (1857), устанавливая диагноз нравственной болезни чиновного мира - бездушие, карьеризм, низкопоклонство.
В рассказе "В ожидании парома" (1857) выводятся фигуры либерала, помещика-крепостника и дворянина, не участвующего в обсуждении ожидаемой реформы крепостного права. Разница убеждений, констатировал писатель, не мешает им объединиться против мужика, как только затрагиваются их материальные интересы. На проявление благородства оказываются способны лишь мужики. Злободневно-обличительный характер рассказа обусловил появление в нем элементов публицистики.
Благодаря изменению социальных отношений в деревне накануне реформы Григоровичу окончательно становится ясно, что кротость не главная черта русского крестьянина. Мужик в его произведениях начинает осознавать себя частицей "могучей прочной силы, перед которой откупщик... с его миллионами ничтожен, как самая ничтожная пылинка, сорванная ветром с кучи негодного сора!"* ("Кошка и мышка", 1857).
______________
* Д.В.Григорович. Полн. собр. соч., т. VIII, с. 216.
И все же Григорович чувствовал, что отстает от времени. Он сетует на "бедность запаса наблюдательности и материалов"*. В 1855 году он отмечал в письме к Дружинину: "Чтобы быть литератором серьезным, настоящим, надо иметь в себе запас энергии и твердости, которые в случае надобности могли бы держать на привязи мелкие страсти и стремления..."** В этом же письме ощущается предчувствие писателем будущего творческого кризиса: "Никогда еще не сомневался я в себе так сильно, как теперь; бывают дни, что я совершенно падаю духом".
______________
* "Летописи государственного литературного музея", кн. 9. Письма к А.В.Дружинину (1850 - 1863). М., 1948, с. 84 - 85.
Основной массив имен знаменитых писателей дали XIX и XX столетия, причем примерно треть прозаиков из этого числа – русские. Почти все большие писатели XIX века, европейские и русские, считали своим священным долгом обличать несправедливость социального строя и вступаться за обездоленных. Гоголь, Тургенев, Писемский, Лесков, Достоевский, Лев Толстой, Диккенс, Золя создали целую библиотеку о страданиях и горестях народных. Именно в художественной литературе в конце XIX века возникли и первые сомнения в том, что человека и общество можно исправить и осчастливить с помощью всемогущей науки.
Разве можно представить нашу жизнь без книг? Они сопровождают людей повсюду уже несколько тысяч лет. С ними связано множество любопытнейших историй: ловкого вора выдала сова, жившая в библиотеке; мальчик написал стихи за придуманного поэта; азартный коллекционер сжег редкую книгу; знаменитый писатель выдал свои сочинения за чужие; авантюристы дописали Гоголя и Мольера; автор «Робинзона Крузо» взял «интервью» у преступника, а Проспер Мериме одурачил Пушкина. Одни «книжные» истории похожи на настоящие детективы, другие вызывают улыбку, но все они оставили яркий след в истории.
Глава из книги "История русской литературы с древнейших времен до 1925 года". Д. П. Святополк-Мирский.
Сюжет новой книги известного критика и литературоведа Станислава Рассадина трактует «связь» государства и советских/русских писателей (его любимцев и пасынков) как неразрешимую интригующую коллизию.Автору удается показать небывалое напряжение советской истории, сказавшееся как на творчестве писателей, так и на их судьбах.В книге анализируются многие произведения, приводятся биографические подробности. Издание снабжено библиографическими ссылками и подробным указателем имен.Рекомендуется не только интересующимся историей отечественной литературы, но и изучающим ее.
Научное издание, созданное словенскими и российскими авторами, знакомит читателя с историей словенской литературы от зарождения письменности до начала XX в. Это первое в отечественной славистике издание, в котором литература Словении представлена как самостоятельный объект анализа. В книге показан путь развития словенской литературы с учетом ее типологических связей с западноевропейскими и славянскими литературами и культурами, представлены важнейшие этапы литературной эволюции: периоды Реформации, Барокко, Нового времени, раскрыты особенности проявления на словенской почве романтизма, реализма, модерна, натурализма, показана динамика синхронизации словенской литературы с общеевропейским литературным движением.
«Сказание» афонского инока Парфения о своих странствиях по Востоку и России оставило глубокий след в русской художественной культуре благодаря не только резко выделявшемуся на общем фоне лексико-семантическому своеобразию повествования, но и облагораживающему воздействию на души читателей, в особенности интеллигенции. Аполлон Григорьев утверждал, что «вся серьезно читающая Русь, от мала до велика, прочла ее, эту гениальную, талантливую и вместе простую книгу, — не мало может быть нравственных переворотов, но, уж, во всяком случае, не мало нравственных потрясений совершила она, эта простая, беспритязательная, вовсе ни на что не бившая исповедь глубокой внутренней жизни».В настоящем исследовании впервые сделана попытка выявить и проанализировать масштаб воздействия, которое оказало «Сказание» на русскую литературу и русскую духовную культуру второй половины XIX в.
Появлению статьи 1845 г. предшествовала краткая заметка В.Г. Белинского в отделе библиографии кн. 8 «Отечественных записок» о выходе т. III издания. В ней между прочим говорилось: «Какая книга! Толстая, увесистая, с портретами, с картинками, пятнадцать стихотворений, восемь статей в прозе, огромная драма в стихах! О такой книге – или надо говорить все, или не надо ничего говорить». Далее давалась следующая ироническая характеристика тома: «Эта книга так наивно, так добродушно, сама того не зная, выражает собою русскую литературу, впрочем не совсем современную, а особливо русскую книжную торговлю».