Цыганский роман - [209]
А мне про отца, дада своего:
— Мудрый был мужик, коней имел, выезд, второй дом — для меня. У меня свой конь был, на котором ярмарка скакала. Невеста. А приданого мой дада накопил видимо-невидимо! Не то что твой голодранец!
Это опять к Раде.
— Рома дубинками гаджё поддевают. Стенка на стенку пошли!..
В те поры из-за романычай — девушки — уже стенкой не ходили. Рассказывает, а сама оглядывается, ищет местечко, куда дочку на ночь спрятать. А куда здесь спрячешь?
— Женщины добро-скарб, шатры укладывают! А под одним возом Йошка спал…
Нашла цыганка местечко: в окне между двумя рамами выемка. Выгребла заскорузлыми пальцами пыль, пух от завалившихся тополиных сережек, осколки стекла, положила в эту люльку Раду. Заберут нас, поведут в подвал или к траншеям, а дочка останется.
— …дурачок… — говорит цыганка и съезжает ногами на пол, юбка ползет вверх, коленки блеснули и ко мне прижались — камера маленькая, не развернуться… Я отстраняю ногу…
— Дурачок…
Это она мне? Потому что отстранился?
— …Йошка, который под возом спал, и спрашивает: что там, на мосту? А мать отвечает: рома играют, силу пробуют. Йошка-дурачок в слезы: «И я хочу!»
— Ой, хочу, мамочка! — пищит Рада в своем тайнике. Вдруг захотела!
— Ну, мать ему: «Куда тебе, дурачку, с большими тягаться! Стенка на стенку пошли!..» А ты подожди, пройдут эти, пущу тебя в уголок… Вот горе!
Это она уже мне:
— И повез меня отец на ярмарку в престольный день воскресенья… Пронеслась я на коне Голубке вихрем. Восхитительный был конь!.. Тут он и посватался — ее дада!
— А дада меня найдет?
— Спи, Рада, наш дада где хочешь нас найдет!.. Орел был!.. Мой отец, я говорю, не хотел, чтобы я рано замуж шла, «нанэ»! — говорит… Что делать? Стенка на стенку тогда уже не ходили, полюбовно договаривались!..
— Ой, мамочка, мамочка, тут что-то колется!
— Потерпи, доченька! Сказку послушай… Йошка-дурачок встал вдруг, телегу на горба́ поднял — такой он сильный был! Отломал передок у воза — и на мост!.. Машет, дурачок, тудэмо-судэмо, налево-направо… Всех гаджё смахнул в воду. Ушли — убежали рома́, на быстрых конях умчались…
Грохочут позвякивая за окном сапоги: немцы к себе пошли или опять по камерам?..
— А дада скоро придет?
— Молчи, дочка, и слушай сказку…
Цыганка щиплет дочку. Та кричит в голос, а мать еще сильнее щиплется! Может, и прав был немец, когда говорил, что у нее «нет материнского инстинкта»! Девчонка орет, голос ее слышен там, за окном — оттуда и возьмут ее солдаты. Спрятала, называется! Щиплется! Но ведь и кричать Раде нельзя — заберут немцы!
— Спи, ребеночек, бай-бай, наша Рада засыпай!.. Шунэс, слушай! Умчались рома́, далеко ушли — не догонишь! А урядник — хитрый такой мужик был! — пустил гаджё навпростэць — напрямую, наперерез рома́м!.. Му-у-д… Молчи, а то услышат! Идут!
Тихие шаги за дверью. Наверное, наш немец, он в высоких сапогах на тоненькой подошве ходит. Он подошвами не стучит, только шаркает: ш-ш-а-р-р… Цыганка нагнулась над Радой, впилась в ее тельце ногтями так, что задохнулась Рада, замолчала.
— Перебили всех ромо́в до единого!.. И весь табор покидали в одну большую яму. Знал урядник своих людей: за добро, коней, золотишко передрались бы гаджё! А так никому не достанется… Да замолчи ты!..
Рада уже не кричит и не молчит, она хрипит как удавленница. Я вскакиваю с нар — не могу переносить чужую боль. Ловлю руки цыганки, хватаю за локти — нужно оторвать ее от девочки!
— Пусти, рапочи!
Я отрываю ее от ребенка и бросаю на нары.
— Пусти, ракло!
Ага, уже не лягушонок! Я скручиваю ее руки, коленом прижимаю тугое тело. Когда-то с матерью не мог справиться, а теперь управился с ведьмой!
— Пусти меня, я доскажу… Шунэс!.. Про табор, который погиб… Но одна семья осталась. Всегда кто-то остается!.. Не думай — нас сдашь, а сам уцелеешь!.. Тебе моя девчонка во сне будет приходить, пока… Пока не сдохнешь!.. Пусти, гаджё!
— Уйди от мамки! — замахивается на меня грязным своим кулачком Рада. Вылезла из тайника. — А то дада придет, он тебе задаст!..
Несколько минут тому назад матери эти слова говорила. Ребенок. Но мать — ведьма!
— Прийдут рома́, отомстят за меня!
Тело цыганки обмякает в моих руках, расслабляется. Она бормочет что-то, обнимая Раду. Только что щипалась чуть не до смерти!
— Моя дочь, что хочу, то и делаю! Дэвэл-дада[77], помоги избавиться от скаженного!..
Это я сумасшедший! Немцы прошли, Рада замолчала, и «скаженный» может выпустить цыганку. Она сидит, поправляет волосы. Растрепались. Длинные волосы волнами опадают на голые плечи. Это я впопыхах растерзал ее. Я — ракло уже, а не рапочи, лягушонок!
— Эту сказку тебе дада рассказывал? — спрашивает Рада как ни в чем не бывало. — Я знаю: осталась от табора одна семья. Нагнала она ромо́в — а их нет, в могиле лежат. Стали рома́ коней пасти, отошел один от костёрика и видит…
— Кони пасутся…
— А колокольчики — динь-динь! — звенит голосок девчушки, она всю сказку знает наизусть.
— Много коней! Много!..
Цыганка рассказывает про погибший табор, а у меня еще в ушах стоит: ш-ш-ш-а-р-к! Ш-а-р-к!.. Уж если он придет, спасенья не будет!
— Динь-динь-динь! — звенит Радин голосок.
— Пошли рома в степь, а там…
Две неразлучные подруги Ханна и Эмори знают, что их дома разделяют всего тридцать шесть шагов. Семнадцать лет они все делали вместе: устраивали чаепития для плюшевых игрушек, смотрели на звезды, обсуждали музыку, книжки, мальчишек. Но они не знали, что незадолго до окончания школы их дружбе наступит конец и с этого момента все в жизни пойдет наперекосяк. А тут еще отец Ханны потратил все деньги, отложенные на учебу в университете, и теперь она пропустит целый год. И Эмори ждут нелегкие времена, ведь ей предстоит переехать в другой город и расстаться с парнем.
«Узники Птичьей башни» - роман о той Японии, куда простому туристу не попасть. Один день из жизни большой японской корпорации глазами иностранки. Кира живёт и работает в Японии. Каждое утро она едет в Синдзюку, деловой район Токио, где высятся скалы из стекла и бетона. Кира признаётся, через что ей довелось пройти в Птичьей башне, развенчивает миф за мифом и делится ошеломляющими открытиями. Примет ли героиня чужие правила игры или останется верной себе? Книга содержит нецензурную брань.
А что, если начать с принятия всех возможностей, которые предлагаются? Ведь то место, где ты сейчас, оказалось единственным из всех для получения опыта, чтобы успеть его испытать, как некий знак. А что, если этим знаком окажется эта книга, мой дорогой друг? Возможно, ей суждено стать открытием, позволяющим вспомнить себя таким, каким хотел стать на самом деле. Но помни, мой читатель, она не руководит твоими поступками и убеждённостью, книга просто предлагает свой дар — свободу познания и выбора…
О книге: Грег пытается бороться со своими недостатками, но каждый раз отчаивается и понимает, что он не сможет изменить свою жизнь, что не сможет избавиться от всех проблем, которые внезапно опускаются на его плечи; но как только он встречает Адели, он понимает, что жить — это не так уж и сложно, но прошлое всегда остается с человеком…
В жизни каждого человека встречаются люди, которые навсегда оставляют отпечаток в его памяти своими поступками, и о них хочется написать. Одни становятся друзьями, другие просто знакомыми. А если ты еще половину жизни отдал Флоту, то тебе она будет близка и понятна. Эта книга о таких людях и о забавных случаях, произошедших с ними. Да и сам автор расскажет о своих приключениях. Вся книга основана на реальных событиях. Имена и фамилии действующих героев изменены.
За что вы любите лето? Не спешите, подумайте! Если уже промелькнуло несколько картинок, значит, пора вам познакомиться с данной книгой. Это история одного лета, в которой есть жизнь, есть выбор, соленый воздух, вино и море. Боль отношений, превратившихся в искреннюю неподдельную любовь. Честность людей, не стесняющихся правды собственной жизни. И алкоголь, придающий легкости каждому дню. Хотите знать, как прощаются с летом те, кто безумно влюблен в него?