Цветы в темноте - [41]
Кеннеди обладал симпатичной внешностью, но выглядел опустошенным и потерянным. Он с болью спросил меня: «Это из-за папы я не могу сосредоточиться в школе?» При виде расстроенного выражения на его невинном лице мне захотелось заплакать. Негативные переживания детства13 проявляются множеством способов, в поведении, напоминающем синдром дефицита внимания и гиперактивности (СДВГ), в расстройстве сна, в снижении когнитивных способностей и памяти в более поздние периоды жизни, а также в неконтролируемом поведении в целом. Детские психологи ищут у детей видимые признаки стресса, чтобы понять, что могло с ними произойти и как лучше всего вмешаться. Ребенок может казаться рассеянным или замкнутым. У некоторых детей бывают кошмары или навязчивые мысли о событии, вызвавшем стресс, а иногда они воспроизводят свою травму в процессе игры.
Мама Кеннеди, Кейт, была матерью-одиночкой. Она тоже столкнулась с инцестом в родительской семье. Она пришла поговорить со мной и рассказала, что довольно рано заподозрила неладное, когда обнаружила у сына повреждения вокруг ануса и синяки на теле. Он вскрикивал во сне. В первом классе учитель Кеннеди сообщил ей, что ее сын предложил одноклассницам посидеть голыми вместе с ним в комнате отдыха. Кейт сразу поняла, что такое поведение ненормально для ребенка, и рассказала школьному психологу и администрации школы о возможном сексуальном насилии. К несчастью, они не стали ее слушать и просто отмахнулись от нее, сказав, что она чрезмерно подозрительна и воображает всякие ужасы, так как сама когда-то подвергалась сексуальному насилию. В результате молодой матери пришлось разрешить сыну и дальше общаться и проводить время с отцом. Затем, когда мальчику было тринадцать, он позвонил ей из уличного автомата вскоре после того, как она высадила его возле дома отца; он плакал в трубку.
Кейт сразу же поехала за сыном и заверила его, что с этого момента ему никогда не придется быть с отцом. Подобно многим другим неконфликтным родителям детей, подвергшихся сексуальному насилию, она не стала преследовать отца Кеннеди по закону, вероятно потому, что и без того едва сводила концы с концами. Она нашла для сына недорогого психотерапевта, с которым тот мог поговорить. Она привезла его в монастырь, чтобы заняться практикой. Она изо всех сил старалась защитить сына, но все равно была полна сожалений.
Кейт растила Кеннеди одна и собиралась переехать в другой штат в поисках более позитивного окружения для него — и подальше от отца. Видя, что им как семье пойдет на пользу любящая поддержка, я убедила ее позволить Кеннеди остаться с нами в монастыре на лето.
Хотя перспектива оставить Кеннеди одного в монастыре вызывала у Кейт двойственные чувства, она понимала, что ее сын отчаянно нуждается в помощи. Сестры и братья подошли к ситуации с пониманием и разрешили Кеннеди пожить в монастыре бесплатно. Мальчик часто был молчаливым и отстраненным, он опускал взгляд и никогда не смотрел никому прямо в глаза. Он ходил на цыпочках, не опуская стопу целиком на землю. Его странная походка вызывала в памяти образ почти спущенного шарика с гелием, болтающегося у самой земли: его ступни едва касались поверхности, как свисающая с шарика веревочка.
Первая ночь, которую он провел в монастыре без мамы, выдалась богатой на события. Я уже засыпала, когда вдруг услышала испуганный крик. Я быстро накинула свитер, вышла наружу и увидела Кеннеди: он стоял возле жилого крыла сестер и рыдал, размахивая руками в темноте. Молодые сестры стояли в стороне: они были ошеломлены и не знали, что делать. Я сразу подошла к мальчику и крепко обняла его, шепча: «Все в порядке, милый. Сестра Ди здесь, с тобой». Это было все, что я тогда сказала, но Кеннеди перестал кричать и плакать. Он огляделся вокруг, будто не знал, ни где он находится, ни даже кто он такой. Я помогла ему сесть на бетонный пол веранды. Его ноги были напряженными и застывшими, как будто парализованными.
«Дыши, милый, — сказала я. — Вернись к своим вдохам и выдохам. Ты в безопасности и под защитой. Бояться нечего…» Так я начала с ним направляемую медитацию прямо под окнами комнат сестер. Постепенно все его тело расслабилось, и он смог сидеть самостоятельно. Позже подошли двое братьев-монахов, и Кеннеди послушно пошел с ними обратно в свою комнату в мужском крыле.
Постепенно Кеннеди смог преодолеть кризис, но часто был отстраненным и не в контакте с собственным телом, а иногда вообще выходил из-под контроля, когда у него по непонятным причинам случались приступы. Однажды я провела для него направляемую медитацию в главном зале монастыря, потом попросила пойти в мужское крыло и обуться, а затем встретить меня у главного входа, чтобы мы могли вместе пойти на общую прогулку. Я некоторое время ждала его, но он так и не появился, и я отправилась узнать, в чем дело. Я без труда нашла мальчика: он лежал на спине на полу, его напряженные ноги болтались в воздухе, и он двумя руками безуспешно пытался надеть на них ботинки. Я догадалась, что его тело просто отказалось его слушаться. Кеннеди виновато посмотрел на меня.
Что заставляет миллионы поклонников сериала с нетерпением ждать новые серии саги, в которой хорошие парни никогда не побеждают, а наградой за честь и подвиг частенько служит смерть? Может быть, мы пытаемся угадать в героях себя? В этой книге эксперты-психологи и по совместительству фанаты «Игры престолов» исследуют мотивации героев, их отношения, психические расстройства и травмы и объясняют, как все это влияет на их поступки и судьбы. Взгляните на знакомых персонажей с новой точки зрения, попробуйте глубже их понять, и любимая история (а возможно, ваша собственная жизнь) заиграет новыми красками.
В этой книге профессиональный психолог МЧС Лариса Пыжьянова, принимавшая участие в ликвидации последствий самых громких чрезвычайных ситуаций последних лет, делится своим неоценимым опытом. На примерах из практики она рассказывает, как работают специалисты на чрезвычайных ситуациях, что происходит с человеком, когда он сталкивается с утратой или смертью, и как можно использовать это знание. Здесь нет готового ответа на вопрос: что сказать человеку, у которого случилось горе? Потому что нет универсальных слов, как нет одинаковых людей.
Эта книга – духовное путешествие автора и поиски ответов на вечные вопросы. В чем состоит природа божественного первоначала Вселенной? Есть ли у мироздания смысл и как смертному понять его? В чем предназначение человека? Перед вами итоги долгих поисков, вдохновленных духовными потребностями и интеллектуальной жаждой автора. «Формула Бога» – тот случай, когда сам путь к знанию, важнее точки назначения. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Жизнь как есть — аморфна, хаотична, суетлива. Форму и предметность придаем ей мы, когда рассказываем истории. Истории это то, что мы берем из жизни и преподносим друг другу в качестве досужих разговоров, газетных статей, книг, фильмов и пр. Это оформленный кусочек жизни, вынутый из жизненного потока и помещенный в рамку. Как только мы начинаем говорить, с рождения и до смерти, мы только тем и занимаемся, что рассказываем друг другу истории. Рассказываем их постоянно, везде и всегда. Жизнь покрыта историями как рыба чешуей.
Каждый день мир подкидывает нам новые поводы для тревог. Мы узнаем о финансовом кризисе из новостей, читаем гневный e-mail от начальника, опаздываем в аэропорт из-за пробок или вспоминаем о незакрытом кредите. В таких ситуациях злость, страх и отчаяние (и даже истерика) – вполне закономерны, не так ли? Но у Сары Найт, анти-гуру и автора бестселлера «Магический пофигизм», другое мнение. Вместо того чтобы тратить время, силы и деньги на негативные чувства, ознакомьтесь с ее суперэффективным методом «Без паники»: он поможет определить, с чем вы способны справиться, а с чем стоит просто смириться (и забить!)
Michael Kahn. Between Therapist and Client: The New Relationship (1991)Санкт-Петербург, 1997. ISBN 5-88925-013-2Рекомендовано в качестве учебного пособия для дополнительного образования Министерством образования Российской ФедерацииВозможно, наиболее важным аспектом психотерапевтического процесса является взаимоотношение между психотерапевтом и клиентом, или пациентом. В течение многих лет два основных психотерапевтических направления в значительной степени не могли прийти к согласию относительно природы искомых взаимоотношений.Гуманистическая психология опиралась, главным образом, на сердечность и эмпатию, в то время как психоаналитики сохраняли нейтральное отстраненное отношение.