Цветы в темноте - [35]

Диссоциация и роль дыхания в восстановлении связи

Несколько лет назад я познакомилась с женщиной, которая перенесла рак груди и билатеральную мастэктомию — у нее были удалены обе груди. Мы встретились в День внимательности, который я помогала организовать у нее на работе. В конце дня она сказала мне: «Знаете что, сестра Ди? С момента операции прошло уже семь лет, но я не смотрю на свое тело ниже шеи». Смотрясь в зеркало, она все эти годы глядела только на лицо. Она была не в состоянии смотреть на остальное тело.

Ее история не является исключением. Многие из тех, с чьим телом произошло что-то нежелательное, не выносят вида последствий. Мы можем заметить, что вырабатываем привычки, позволяющие нам избегать свидетельств того, о чем не хочется думать. Мы так часто говорим, что не хотим видеть себя на фотографиях, если стареем или наше тело меняется. Возможно, к нашей внутренней травме добавляется социальное осуждение и стыд, не позволяющие нам в полной мере любить и исцелять себя.

Важно понимать, что эти диссоциативные реакции на стресс и травму включаются автоматически; в случае реакции «бей или беги» это происходит по команде симпатической части вегетативной нервной системы, а в случае реакции «замри» — парасимпатической части. Мы, жертвы, нередко обвиняем себя в неспособности к эффективной самозащите. Тот факт, что мы убежали или замерли в оцепенении, позже может вызвать у нас стыд. Необходимо понимать, что наша нервная система приняла это решение автоматически в расчете на оптимальный исход: наше выживание и дальнейшую безопасность.

Путь к исцелению от этого стыда или чувства вины — признать мудрость нашей нервной системы и поблагодарить тело за то, что оно сделало этот выбор в сложившихся обстоятельствах. Доказательство верности этого выбора — то, что мы до сих пор живы. Кроме того, мы можем сделать следующий шаг к самоисцелению, признав, что сейчас мы в безопасности и нам ничто не грозит. Постепенно мы учимся не бросаться в драку или в бегство и не впадать в оцепенение, когда возникают новые ситуации. Мы учимся реагировать на них проактивно, а не автоматическим привычным образом.

Из главы 2 мы узнали практику слушания различных мозговых центров нашего тела, включая телесный мозг, сердечный мозг, легочный мозг и кишечный мозг. Это и есть проактивный способ перезагрузки нашей вегетативной нервной системы, которая часто находится в постоянном возбуждении у людей, переживших травму. Чтобы запустить реакцию «бей или беги», симпатическая нервная система активирует сердце, легкие и скелетные мышцы. Способность осознавать сообщения от сердца и легких помогает нам успокоить эту активацию при помощи внимательного дыхания и расслабления тела, мыслей и чувств. Мы можем прекратить поступление сообщений, запускающих эту реакцию.

Парасимпатическая нервная система отвечает за отключение, коллапс, диссоциацию или обморок. Ее реакция характеризуется сильным снижением активации вегетативной нервной системы. Хотя и то и другое — непроизвольные реакции, мы можем помочь их изменению на базовом уровне, сосредоточившись на заботе о себе: будучи более физически активными по жизни, питая себя правильным воззрением и позитивным мышлением, поддерживая здоровую диету и стараясь установить значимую связь с родственниками и друзьями.

Практика. Подружиться с собой через дыхание

Когда мы учимся просто возвращаться к дыханию мгновение за мгновением, мы тренируем свой ум возвращаться и быть с дыханием, видеть, какое оно: поверхностное, учащенное или такое, что его прикосновение ощущается только на уровне ноздрей или горла. Мы наблюдаем без осуждения, доброжелательно и постепенно учимся распознавать, когда наше дыхание становится напряженным. Если мы дышим очень поверхностно, то понимаем, что находимся в состоянии стресса. Мы учимся понимать свое состояние: кладем руки на грудь и живот, как делали в практике из главы 2, и просто дышим. Будьте с дыханием, будьте с телом и возвращайтесь к жизни, которая течет в вашем дыхании и теле.

Если мы покинули себя очень давно, пребывание с дыханием и телом может показаться угрожающим, пугающим и непривычным. Мы медленно и терпеливо стараемся подружиться с собственным телом, чтобы признать, что тело есть ум, а ум есть тело — они взаимосуществуют.

А как же наша грусть, где мы ее находим? Наша грусть — в тяжести, которую мы ощущаем в груди, в утомлении нашего тела. Где мы находим гнев? В дрожании рук и учащенном сердцебиении. Любая эмоция проявляется телесно, ведь наше тело — это проявление нашего ума. Таким образом, заботиться о теле и дыхании — значит заботиться об уме и эмоциях, таких как грусть, отчаяние или смятение. Вместо привычного отчуждения от собственного тела и страха перед ним мы постепенно начинаем чувствовать, что пребывание в теле успокаивает и придает силы. Для этого мы практикуем внимательное дыхание, сканирование и расслабление тела, а также посылаем ему сигналы любви.

Возможно, вам захочется еще раз заняться практикой дыхания, как мы делали это в главе 2, чтобы еще больше подружиться со своим дыханием и послать себе еще больше любви.