Цветущая пустыня - [13]

В доме было тепло, сразу хотелось разуться и пойти посмотреть, чем это вкусным пахнет на кухне, но для Мари это был сигнал тревоги — вот-вот клетка захлопнется и она окажется одна со своими страхами и комплексами, Анри ей виделся чуть ли не врагом номер один, в войне, которую она долгое время вела за свою свободу и независимость.

«Все пропало!» — эта мысль посетила ее по дороге в ванную комнату под конвоем Анри. «Все пропало!» — думала она, когда тот включил теплую водичку в ванной и предложил Мари насладиться ею вместе. «Так быстрее, и есть хочется, залезай, чего же ты…» — при этом смотря голодными глазам совсем не в сторону кухни. «Все пропало… и черт с ним», — решила она, не почувствовав в очередной раз горечи от этой мысли. Что-то сломалось в ее сознании и мир, полный ощущений, свалился на нее. Она, вынырнув на поверхность в прямом и переносном смысле, почувствовала себя новым человеком, прежде всего — больше не одиноким. Она заинтересовано огляделась. Посмотреть было на что: разрумяненный веселый Анри, который как раз рассказывал и наглядно показывал, что мочалка вовсе не нужна, если хочешь помыться качественно.

— Я уже испугался, что тебя выкрали инопланетяне! — восхитился он, встретив осмысленный взгляд девушки. — Мари, моя Мари. — Мари набрала полные ладони пены, прицелилась, и при виде вспененного Анри вопрос о колготках пропал из сознания, как будто его никогда и не было.

Уставшие и безмерно счастливые они завались спать под самое утро.

— Что?! Пожар! — Мари испугано вскочила на кровати.

— Дорогая — это будильник, механизм, который поднимает утром на работу, — не менее сонный Анри улыбнулся и поцеловал ее.

— Да, поднимает, и не только на работу… — развеселилась Мари, когда предмет веселья приветственно потерся об нее.

— О, мы тебе рады, — проинформировал ее Анри, притираясь уже более целеустремленно: чего таится, если «враг» уже обнаружен? Вперед, в атаку!

— А то я не чувствую, как, — враг не желал сдаваться, вернее в своем желании сдаваться, сам почти перешел в наступление.

Утро встретило их свежестью и восторгом, столько всего еще предстояло!

Мари попросилась заехать к ней переодеться. «И чего я так грузилась этим вчера», — искренне недоумевала она, в спешке собираясь в издательство. Анри ждал ее в машине, а мадам Матильда пыталась впихнуть ему завтрак и кофе «на дорожку». После махала вслед им полотенцем и им же вытирала слезы.

Жерар с горестным вздохом кромсал изгородь, пока тетушка не обратила внимание на то, в что превратилась ее жимолость и прогнала его со стоном завтракать. «Вот же ж ху… художник!» — стало эпитафией ее покоцаным кустикам.

В издательстве встал вопрос о работе для Мари, и она нашлась — ей выделили две книги малоизвестного, но подающего надежды автора для иллюстрирования обложечек. Мари умильно посмотрела на две пухлые распечатки, нежно подгребла их и на них же улеглась спать — сказалась бессонная ночь. Сколько бы ни топали и не роняли возле нее измученные любопытством коллеги разные звонкие предметы, она не проснулась. Так ее и застал Анри — сладко спящей, в обнимку с книгами и улыбающейся во сне. «Не будите», — негромко попросил он. «А как же вы?» — спросили самые сердобольные (и наглые) дамочки.

— Кажется, я спал всю жизнь — и вот теперь наконец-то проснулся, — счастливо вздохнул Анри, укрывая Мари своим пиджаком.

14. Улитки и мухи

— Нет, это никуда не годится.

Возмущению Мари не было предела, ее первые варианты обложек были жестоко раскритикованы жестоким редактором.

— С такой обложкой этого не продать даже под видом туалетной бумаги! Я сам читал эти книги, тут ни слова не говорится об улитках!

— А мне нравиться… — робко заметил автор книг, молодой человек, совершенно литературной внешности: сутулый, с тонкими чертами лица и кудрявыми длинноватыми волосиками до плеч, этакая муза декаданса. Его темные глаза, казалось, поглощали весь солнечный свет, которому не повезло пересечься с их черными зрачками. В данный момент они преданно ели издателя, но фигурка вся так и льнула к Мари, что издателя изрядно нервировало. — Они очень милые… все.

— Вот именно — вся обложка в улитках! Это что — роман из жизни насекомых?

— Улитки — не насекомые, — заметила Мари, которую поддержка автора несказанно порадовала.

— Улитки, сплошные улитки, ползающие по холмам, — о чем это? — возмущался Анри.

— Это не холмы, — смущенно возразил автор.

— Это груди, — вдохновенно начала Мари, — голые груди героини, покрытые улитками, как символом неспешности и проходящести бытия, ее энтропии…

Анри схватился за голову:

— Ладно, но на второй — мухи, а роман, между прочим, о романтической любви, сплошной флафф и комфорт.

— Да, мухи совсем не комфортно, но они…

— Так любят сладкое, — мечтательно закатив глазки, воскликнул автор. — У меня родилась идея продолжения. — Мухи, это так…

— Романтично! — в унисон вторила Мари.

— А это? По чему они ползают? Надеюсь, мое зрение меня подводит? Это же не… — покраснев, уточнил Анри. Но Мари и автор стыда не ведали.

— Ах, сосредоточие сладости, это оно, — взвыл в восторге от подобной проницательности автор.