Цветок на скале - [51]

— Пойдем! — позвал он девушку. — Время ехать домой.

Они вышли на темную пустынную дорогу, ведущую вдоль побережья к «Ла-Вуалю».

Хона попыталась возразить.

— Надо переждать гостей, — предложила девушка. — Пусть мама и Дорис посидят с ними сегодня одни. Меня ты сможешь показать им завтра.

Но Арно был неумолим.

— Наши гости завтра и приедут. Поэтому Дорис остается на ночь в усадьбе.

— Я не знала этого. Она мне не сказала…

— Дорис сама узнала об этом только тогда, когда приехала домой. Она должна сообщить тебе по телефону, что останется на ночь дома. Но сейчас это не имеет значения. Я не позволю тебе скрыться от меня, пока не уложу в постель в нашей усадьбе.

— Но мне нужно взять с собой ночное белье.

— Полагаю, ты не будешь возражать, если Дорис одолжит тебе некоторые из своих вещей?

— И потом Адам…

— Пейдж? Причем здесь он в такое время суток?

Хона не могла не заметить нотку ревности в его вопросе, произнесенном резким тоном.

— Сейчас только девять часов, — напомнила она Арно и объяснила, что, если Адам освободится от работы раньше, чем ожидал, он может заглянуть к ней по пути в свое бунгало и будет встревожен ее отсутствием. — Я должна оставить ему записку, — заявила Хона.

— Хорошо, оставь, — согласился Арно. Хона не познакомила его с текстом записки, который гласил:

«Милый, милый Адам! Заехал Арно, чтобы увезти меня к себе домой. Я уезжаю. Все как в сказке, ставшей былью, — он любит меня, я люблю его. Он ревновал меня к тебе, как я его к Исан. Но это долгая история. Обещаю, что ты будешь первым, кто услышит ее от меня.

Порадуйся за меня, Адам! Зная тебя, я думаю, ты сможешь сделать это. Большая Земля, ты, любовь Арно — что я сделала, чтобы заслужить все это? Арно ждет меня в машине, я должна идти. Спасибо, спасибо, спасибо за все!»

Хона сложила листок с текстом записки и положила на видное место. Она вышла к Арно, который поцеловал девушку, когда она заняла свое место в машине.

— На дорожку! — шепнул он ей, и машина тронулась в путь.

Как будто по обоюдному согласию, они не обсуждали то чудесное превращение, которое испытали. Со своей стороны Хона была счастлива просто потому, что сидела рядом с ним. Вот так, наверное, думала она, будет проходить каждый день их совместной жизни. Она будет молча ездить с ним в машине. Говорить они будут на самые рутинные темы с воодушевлением, идущим от сознания того, что она любит его, а он ее. Именно так все и будет, подсказывала ей безграничная вера в него.

Арно спросил Хону, знала ли она, что уезжает Адам. Она сказала, что знала.

Хона поинтересовалась о дальнейшей судьбе Германа Трева. Арно стал рассказывать:

— Как ты понимаешь, он не продержался на работе более двух дней. Я слышал, он устроился барменом где-то в портовой зоне. Как он и обещал, машина Исан оказалась в понедельник под Епископским мостом. С него нельзя было взять никакого штрафа. Ведь он пользовался машиной Исан с ее согласия.

— Однако оштрафовать его все-таки следовало, — сказала Хона, решив, что для ее признания наступил подходящий момент. — Оштрафовать за беспечную езду. Он сам согласился с этим.

— Согласился? — спросил Арно, резко развернувшись к Хоне. — Я не предполагал, что ты когда-либо говорила с этим парнем до того, как он захватил тебя как заложницу. Когда это было?

Хона рассказала о ночном происшествии, случившемся с ней, когда она ожидала Адама в машине у причала. Она услышала зловещие нотки в голосе Арно.

— Если бы я знал, что этот субъект угрожал тебе… — Затем Арно задумчиво произнес: — Это многое объясняет. Многое из того, чему я отказывался верить, когда осматривал повреждения на машине Исан. Но и тогда я понимал, что инцидент не мог произойти так, как она рассказала о нем.

— Адам тоже не поверил ее версии, — заметила Хона.

— И никто из вас не сказал мне об этом.

— Как и ты… не сказал нам.

— Да, синдром Исан дал о себе знать. Было трудно отрешиться от привычки защищать ее любой ценой. К тому же у меня вызывало сомнение твое свидетельство о том, что шальную машину вел мужчина. Я не хотел верить также, что Исан лгала ради спасения своей шкуры, хотя и эта версия казалась правдоподобной. В результате я забросил расследование.

— Сейчас это уже не имеет значения.

— Да, душа моя, теперь все, касающееся этой маленькой интриганки, перестало что-то значить для нас, — согласился Арно.

— За исключением, — сказала Хона, прикусив губу, — твоего конфликта с Пирсом.

— Ах, это, — откликнулся Арно. Он выехал на обочину, остановился и медленно произнес: — У нас есть немного времени. Ты должна кое-что узнать, прежде чем мы поедем дальше. Тебе придется встретиться дома с кое-чем… точнее с кое-кем.

— С кое-чем? С чем? С кем? О нет — с Пирсом? — разволновалась Хона.

Арно повернулся к девушке, чтобы взять ее руки.

— Да, с ним. Смотри мне в глаза, когда я буду говорить, это помогает. «Гость», для встречи с которым мы вызвали Дорис, действительно Пирс. Он здесь со своей молодой супругой, будущей наследницей владельца апельсиновых плантаций.

— Пирс женился?!

— Ты шокирована? Удивлена? Больше не страдаешь? — стал расспрашивать Хону Арно, взяв ее за подбородок.