Циркач - [38]

Я назвал свой недавно приобретенный замок в старинном княжестве Икс., и Королева снова позвонила в колокольчик, чтобы придворный писарь мог занести на табличку точный адрес. Все это время я смотрел на вязание в руках Королевы. Оно было еще не закончено, и трудно было определить, что это. Шерсть была пышная, чуть ли не пушистая, в одном клубке две нити одинакового цвета, но разных оттенков: одна нить очень светлая, бледно-розовая, другая — сочного и глубокого цвета английской розы. Даже я, так плохо разбирающийся в движениях женской души, понял, что Королева оценит некоторое внимание и, может быть, втайне даже надеется, что я расспрошу ее о вязании.

— Я не знал, что Ваша Милость вяжет, — начал я по-идиотски.

— То, что теперь производят, на мой вкус слишком однообразно, — сказала Королева. — Приходится выбирать один из узоров, придуманных на какой-нибудь фабрике, и там уж ничего не прибавишь и не убавишь.

— Делать что-то своими руками — неслыханное удовольствие, — сказал я, но мысленно был далеко от произносимых слов, потому что все смотрел на вязание, пытался различить в нем какую-то форму, но это мне не удавалось.

— Если вяжешь сама, можно всегда выбрать цвет, — продолжала Королева.

— Это очень симпатичный цвет, — признался я.

— Приятно, что вы тоже так думаете, — сказала Королева.

Судя по всему, она была очень тронута. И почти тут же с едва сдерживаемой нежностью и теплом в голосе продолжила:

— Я вяжу для внучки.

— Восхитительно, что есть люди, которые находят на это время, — сказал я и добавил: — Или хотят найти на этого время. Кто в наши дни вяжет сам?

Я старался, чтобы голос звучал бодро, но мои мысли вдруг улетели совсем далеко, в действительность, полную безутешных страданий, и на последней фразе мой голос дрогнул.

— И что это будет? — спросил я тихо.

— Шапочка, — сообщила Королева. — Шапочку можно вязать на четырех и ли на двух спицах, все равно. Но, — продолжала она, — шапочка будет с помпончиком. Надо найти в книжке, как их делают. Шерстяной помпончик на шерстяной веревочке. Мне кажется, это так задорно, когда гномик поворачивает головку, и помпончик болтается туда-сюда на веревочке.

Она помолчала.

— Когда появляется внучка, кажется, будто сама опять становишься матерью.

Я почувствовал, что мои глаза на миг заволокла влажная пелена.

Я вновь попросил разрешения уйти и наклонился, чтобы поцеловать свободную руку Королевы, но между тем тупо продолжал пялиться на вязанье в другой руке. Обе длинные спицы, торчащие почти параллельно друг другу, были направлены на меня, и я будто чувствовал их режущую остроту, как они проникают в мою грудь и протыкают мне сердце; и эта мысль, которая всегда со мной и от которой я не смогу отделаться: я знаю, что никогда мне не суждено заключить союз, из которого могла бы произойти новая жизнь, и что я никогда не смогу завести семью и детей.

Глава двенадцатая

Гусу ван Бладелу[16]

В которой писатель в одиночестве пребывает в своем заграничном Замке и раздумывает над тем, чтобы начать совершенно новую книгу и со всей ясностью выявить тщетность человеческого бытия; в которой получение регалии от Королевы по понятным причинам приводит его в замешательство; в которой писатель, совершенно неожиданно, волнующим образом оказывается лицом к лицу со своим греховным, отягощенным неоплатной виной прошлым.

Ну и знатная была толкотня! Повсюду флаги, и знамена, и яркие униформы, все было празднично и изящно украшено: настал день вручения отличительных знаков королевского Ордена Вечного Креста! Уже с раннего утра вокруг Дворца собралась толпа и — взбудораженная ожиданием праздника — начала употреблять бутерброды, холодную жареную дичь и другую консервированную вкуснятину, принесенную в различных корзинах и корзиночках.

На башне дворцовой часовни было поднято знамя королевской династии: почитаемый народом ярко лазурный стяг, на котором в середине серебряного креста, разделяющего тонкое полотно на четыре ровных квадрата, начертано чистое, горящее красное сердце, окруженное золотым сияющим венком. Ведь сколь счастлив народ, которым правят в справедливости и любви!

Читателю скоро будет открыто, где находился я сам, но все же — чтобы продолжение рассказа было понятным — сперва я должен подробно описать важные детали, касающиеся королевского Ордена и обстановки, в которой проходит вручение знаков отличия.

Так вот: в нашем продолговатом королевстве у Серого Моря есть определенное неизменное количество Рыцарей Ордена Вечного Креста. Точное их число — по понятным государственным соображениям — держится в строжайшем секрете. Говорят, что их около 1700, но в этом вопросе нет и не было никакой уверенности. Каждый год, в честь праздника урожая, некоторых граждан — которых по закону не должно быть больше двенадцати дюжин — за особые заслуги торжественным образом награждают, принимая в Орден. Не всем награда достается таким образом: как правило, избранные получают сообщение о представлении их к ордену через кабинет наместника, а сами украшения — из рук высокопоставленных чиновников. Но ежегодно двенадцать наград Королева соизволяет вручить лично в торжественно украшенной по этому случаю часовне королевского Дворца; к тому же по традиции Королева должна отличить одного из награжденных, обратившись к нему с речью.