Цигун и жизнь, 1991 № 06 - [18]

Цвета, формы, всякое переживание, искусство, музыка, философия — отражения Пространства. Вступая в переплетающийся взаимопроникающий танец, они все же остаются свободно текущим присутствием просвечивающих контуров и поверхностей. Всякая встреча или занятие — это глубокое и мистериальное представление закона центрального значения, за которым стоит не оставляющий следов бесцентровый центр реальности.

Каждое индивидуальное присутствие — это везде открытый бесцентровый центр… Пространство.

Когда единая малость и тысяча миров равны этому Пространству, кто может сказать, что содержит что?

Кто может отыскать пределы богатства жизни?»

Аналогичные гимны у буддийского мастера сложены в адрес Большого Времени (Вечности), обнимающего своим присутствием малое время с его линейным чередованием последовательности событий прошлого, настоящего и будущего. В Большом Времени все возможности, явления и энергии, таящиеся в трех перечисленных временах, сосуществуют и реализуются одновременно. Проникновение в Большое Время с помощью осознанного восприятия каждого настоящего мгновения и действия, а также путем углубленной медитации высвобождает колоссальную энергию времени. И наконец, постижение Большого Знания — это извлечение из непроявленного потенциального состояния разумной силы, сокрытой в каждом предмете этой вселенной. В процессе наполнения силой Знания, или «Познавательности» мироздания, как называет это свойство вещей Ринпоче, человек становится чистым и уравновешенным существом — носителем глубинного добра и гармонии. Подлинная этика — это этика, построенная на свободе, на энергии Большого Пространства и Большого Времени. Прочие виды этики, основанные на принципах договора или императивных установках долга, относятся, по Тартангу, к проявлению малого пространства. Они являются продуктом насилия человека над своей подлинностью.

Две вещи мешают человеку правильно подойти к проблеме Просветления: 1) идея, что его можно достичь насилием, и 2) духовно-психологический сон, в котором пребывает человек. Эти две причины взаимосвязаны. Когда человек подходит к осознанию необходимости преодолеть свой эгоизм во имя Целого, его эгоистическая природа изобретает уловку и пытается продлить свое существование с помощью жесткой волевой борьбы с самостью. В этой борьбе с тьмой, осуществляемой в темном пространстве насилия, оно бесконечно воспроизводит свою тираническую природу. По Тартангу, бессмысленно пытаться победить свое эгоистическое «Я» волевыми методами. Гораздо более эффективно мягкое осознание, что весь человек, включая его личностное «Я» как продукт малого пространства, времени и знания, находится внутри Единой Реальности, суть которой — бесконечный свет и открытость.

Согласно мнению буддийского мастера, подобного насилия во внутренней работе человека над собой не избежали многие религии. Настаивая на том, что между тварным миром и Богом есть непроходимая пропасть, они стремятся заполнить ее отрицанием человеческой отдельности (малого пространства, времени и знания) и жестко утвердить существование Бога (Большого Пространства, Времени и Знания). На деле подобная практика чаще всего вела к увековечению эгоистического «Я» человека, окрашенного в религиозные тона, к внутреннему насилию над человеческой природой, что в конечном счете выплескивалось во внешнее насилие церкви над индивидом. Примерами такого насилия пестрит вся история мировых религий. По своей сути это насилие — результат глубокого сна, в который погружено всякое непросветленное сознание, рассматривающее себя в качестве отдельного точечного противостоящего миру начала. Оно спит и во сне создает иллюзорный образ Бога и иллюзорные методы его достижения с помощью насилия.

Сама по себе констатация сновидческого состояния сознания, в котором пребывает человечество, не один раз появлялась в истории культуры, религии и философии. Но обычно рецепт избавления от этой болезни ограничивался указанием на необходимость исцеления: люди, проснитесь! Конкретные методы пробуждения скрывались в тайне эзотерических школ, или ашрамов. Тартанг Тулку дает интереснейшее описание метода пробуждения, творчески развивая буддийскую традицию Йогочаров. Данный метод состоит в приведении индивидуального человеческого сознания к острому и глубокому переживанию, осознанию и ощущению, что оно никогда, несмотря на временные затемнения и заблуждения, не переставало быть Большим Пространством, Временем и Знанием. «Техника» подобного пробуждения состоит в отсутствии внешних искусственных приемов и в развитии постепенного естественного осознания того факта, что мы живем внутри сновидения, причем ночное сновидческое состояние лишь незначительно отличается от дневного — оба они различные формы Мировой Грезы, Майи, Иллюзии. Суть дневного бодрствующего сновидения обычной жизни — постоянное творение двойственного мира, разделенного на субъект и объект. И во сне, и в повседневной суете человек противостоит миру, выступая как зритель, созерцающий кинофильм жизни, порождаемый его же (человека) собственным несовершенным иллюзорным мировосприятием. Между тем в Большом Бытии нет ни зрителя, ни экрана: все есть единая, ослепительно сияющая Реальность. Но конечно, рассказать о ней, как, впрочем, и описать путь освобождения от покровов сновидческой иллюзии, лучше всего может сам буддийский мастер. Предоставим слово Тартангу Тулку Ринпоче и приведем отрывок из главы его книги «Хрустальное зеркало», называющейся «Йога сновидений».