Чужой в чужой земле - [49]

— Еще бы!　

— Хорошо — Харшоу вздохнул — Все, ребята. Разбежались.　

Анна попросила:　

— Босс, мне скажут, что вышло на пленке?　

— Посиди здесь, сама увидишь.　

— Э, нет! Мне нельзя — особенно то, что я Свидетельствовала. Но я хочу знать, покажут ли пленки то, что я видела.　

— Хорошо.　

13

Когда все ушли, Харшоу принялся отдавать приказы Дюку, потом вдруг невольно спросил:　

— Ну, ты чего такой кислый?　

— Босс, когда мы избавимся от этого вурдалака?　

— Вурдалака? Ну ты, однако, деревенщина!　

— Я не обижаюсь, я из Канзаса. В Канзасе никогда не было людоедства. Пока он у нас, я ем на кухне.　

Харшоу холодно произнес:　

— Вот как? Через пять минут Анна подсчитает, сколько я тебе должен. И понадобится не более десяти, чтобы ты уложил свои комиксы и вторую рубашку.　

Дюк перестал возиться с проектором.　

— Я вовсе не собираюсь уходить.　

— Я понял это именно так, сынок.　

— Но… Что за дьявольщина? Я и так почти всегда ем на кухне!　

— Это другое дело. Никто под моей крышей не отказывается есть за моим столом только из-за того, что не хочет есть с другими, сидящими там. И старомодный джентльмен из тех, что к нашим дням почти вымерли, а это значит, что я могу быть распоследним сукиным сыном всякий раз, когда испытываю такую необходимость. Как сейчас, например. И скажите, пожалуйста — невежественный, суеверный, погрязший в предрассудках деревенщина борется указывать мне, кому сидеть за моим столом! Я вкушал с мытарями и грешниками. Я не преломлял хлеба с фарисеями…　

Дюк медленно проговорил:　

— Я бы должен дать вам пощечину… И я бы так и сделал, будь вы моего возраста.　

— Ну, пусть это тебя не останавливает. Я могу оказаться крепче, чем ты думаешь. Если же нет, на шум сбегутся остальные. Как по-твоему, ты справишься с Майком?　

— С ним? Да я пришибу его одной левой!　

— Возможно… если сумеешь до него дотянуться.　

— Чего?　

— Ты видел, как я попробовал навести на него пистолет. Дюк, где этот пистолет? А теперь скажи, по-прежнему ли ты думаешь, что сможешь пришибить Майка одной левой? Но сперва найди пистолет.　

Дюк снова принялся возиться с проектором.　

— Ну, это просто ловкость рук. Фильм это покажет.　

— Дюк, оставь проектор в покое. Сядь. Я сам все сделаю, когда ты уйдешь.　

— Нет, Джубал. Я не хочу, чтобы вы трогали его. После вас в нем всегда оказывается что-нибудь сломано.　

— Сядь, я сказал.　

— Но…　

— Дюк, я могу быть большим мерзавцем, если возникает такая необходимость. Я не принимаю услуг человека, который уволился.　

— Дьявольщина, я же не уволился! На вас вдруг нашло и вы выгнали меня безо всякой причины!　

— Сядь, Дюк — негромко повторил Харшоу — И позволь мне спасти твою жизнь или покинь этот дом как можно быстрее. Даже не укладывай вещи. Ты можешь не прожить так долго.　

— Что вы этим хотите сказать?　

— Только то, что сказал. Дюк, это безразлично, уволился ты пли уволен. Ты лишился работы в то самое мгновение, когда объявил, что не будешь есть за моим столом. Тем не менее, я нахожу дурным вкусом позволить убить тебя в моем доме. Поэтому сядь и я сделаю все возможное, чтобы избежать этого.　

Дюк с ошарашенным видом опустился в кресло, Харшоу продолжал:　

— Вы с Майком братья по воде?　

— Что? Конечно, нет! Я слышал эту болтовню. Если спросят мое мнение, то это чепуха.

— Это не чепуха и никто не собирается тебя спрашивать. Ты недостаточно разбираешься в подобных вещах, чтобы иметь собственное мнение — Харшоу задумался — Дюк, я не хочу увольнять тебя. Но ради твоей безопасности я должен убрать тебя отсюда. А потом посмотреть, кто еще не брат Майка по воде и проследить, чтобы он стал им… или избавил меня от своего присутствия — Джубал пожевал губу — Может быть, будет достаточно получить от Майка обещание не причинять никому вреда без моего приказа. Хм… Нет, слишком много кругом дурачатся, а Майк склонен неправильно интерпретировать происходящее. Скажем, ты или Лэрри — поскольку тебя здесь не будет — схватил Джил и бултыхнул ее в бассейн. Лэрри может сдуть туда же, куда отправился пистолет, раньше, чем я смогу объяснить Майку, что Джил не грозит опасность. Лэрри имеет полное право прожить свою жизнь, не опасаясь, что она укоротиться из-за моей беззаботности. Дюк, я считаю, что каждый вправе искать на свою голову приключений, но нельзя же давать ребенку палочку динамита.　

Дюк медленно проговорил:　

— Босс, по-моему, у кого-то соскочила шестеренка. Майк никому не причинит зла… Черт! Все эти разговоры о людоедстве выводят меня из себя, но не нужно понимать меня неправильно. Он дикарь, он не знает ничего лучшего. Но он кроток, словно ягненок. Он никогда никому не причинит зла.　

— Ты так думаешь?　

— Я уверен.　

— Так. В твоей комнате есть ружья. Я говорю, что он очень опасен. Открывается охота на Марсиан. Возьми ружье, иди к бассейну и убей его. Не беспокойся о законе. Я гарантирую, что ты не предстанешь перед судом. Давай, убей его!　

— Джубал… Вы ведь это не серьезно?　

— Нет. Конечно, нет. Потому что ты не сможешь. Если ты попытаешься, твое ружье отправится туда же, куда попал мой пистолет. А если ты погонишься за Майком, то и сам отправишься туда. Дюк, ты просто не знаешь, с кем имеешь дело! Майк не «кроток, словно ягненок» и не дикарь. Боюсь, что дикари — это мы… Ты когда-нибудь ловил змей?