Чужой разум. Осьминоги, море и глубинные истоки сознания - [62]

Шрифт
Интервал

. В одном отношении это разочаровывало — мы не увидели потаенного акробатического кордебалета, — но в другом обнадеживало, поскольку доказывало, что наше присутствие осьминогов не особенно беспокоит.

Вот типичный кадр одной из таких записей: три осьминога бродят по отвалу раковин. Дальний, в центре, собирается «стартовать» куда-то на своей реактивной струе; тот, что справа, тоже использует сифон для передвижения.



Вскоре после начала этого исследования меня разыскал Дэвид Шель, биолог, работающий на Аляске. В студенчестве Дэвид изучал львов в Африке[189]. Он неделями сопровождал небольшие прайды львов, днем и ночью медленно разъезжая вслед за ними на лендровере и фиксируя сведения об их перемещениях и охоте. Затем он сменил объект изучения и теперь стал специалистом по крупнейшему виду осьминогов — гигантскому тихоокеанскому. Эти осьминоги могут достигать свыше 40 кг веса, и Дэвиду порой приходится приложить немало усилий, чтобы выловить осьминога из ледяных вод Аляски и отвезти в лодке на изучение в лабораторию. В его лаборатории не принято потрошить животных — его исследования состоят главным образом в том, что он прикрепляет к осьминогам маленькие передатчики, выпускает их и отслеживает их передвижения. Дэвид мечтал поработать с другим видом осьминогов (там, где вода потеплее). Вскоре он отправился в Австралию, и нам с Мэттом пришлось потесниться в лодке, чтобы пустить еще одного пассажира на рейс до Октополиса.

Благодаря Дэвиду наше изучение этого места приобрело более системный характер, и мы все чаще проводили время за измерениями и подсчетами. Кроме того, Дэвид лучше, чем я, умеет наводить порядок в массивах отснятых видеоматериалов. У него есть дар разбираться в мешанине щупалец, находить закономерности и задавать вопросы, на которые можно получить предметные ответы. Летом 2015 года (по календарю Южного полушария), когда к нам присоединился Стефан Линквист, мы взяли лодку побольше и провели пару дней возле колонии, стремясь заснять на наши автоматические камеры каждый час светлого времени суток. Полностью это никогда не удается. Съемкам препятствуют в том числе и сами осьминоги. Наши светлые камеры на треногах, напоминающие головы, могут казаться им чем-то вроде незваных гостей — может быть, неподвижных, стоячих, трехногих собратьев. Иногда они пристально осматривают камеры, а временами и нападают на них во время съемок. Тогда на записи получаются сплошные крупные планы присосок и укусов. Или приплывают огромные скаты-хвостоколы и сшибают все камеры.

В январе 2015 года звезды сошлись: мы сумели отснять много материала и очень удачно выбрали время для этого. Мы застали необычайно кипучую активность, и некоторые виды поведения, которые нам случалось наблюдать раньше, сложились в закономерности. Один осьминог, крупный самец, похоже, решил контролировать доступ в колонию. Он постоянно обходил ее дозором в дневные часы. Он отгонял некоторых осьминогов, отчаянно сражаясь, если они не отступали (см. цветные иллюстрации на вкладке). Других он терпел — мы думаем, что это были самки, — и порой загонял их обратно в гнезда, если они удалялись прочь.

Когда осьминог бродит по куче раковин, и сам он, и встречные, сидящие в своих гнездах, тыкают и даже хлещут друг друга щупальцами. Мы неоднократно видели это тыканье в течение многих лет наблюдения за колонией, и я всегда считал его воинственным поведением — в нашей первой публикации я написал, что осьминоги часто «боксируют». Но оказалось, что Стефану Линквисту (человеку добродушному) часто кажется, что они просто «пятюнькаются» — используют жест хлопка, который облегчает особям узнавание друг друга или по крайней мере обозначает, кто есть кто в колонии. Иногда два осьминога тыкали или ударяли друг друга щупальцами, после чего мирно расходились. В других случаях тычок щупальцем приводил к драке. На снимке внизу осьминог приближается справа, а два других вытягивают ему навстречу щупальца, чтобы ткнуть — или поприветствовать — пришельца.



Все это поведение сопровождается непрерывной сменой окраски. Некоторые наблюдаемые перемены цвета выглядят довольно беспорядочными и вписываются в гипотезу «лепета», высказанную мною в главе 5. Порой одна из наших автоматических камер фиксирует осьминога, который, насколько можно судить, спокойно сидит в одиночестве, не взаимодействуя ни с другими осьминогами, ни с кем-либо еще, и без видимой причины переливается узорами и красками[190]. Но в других случаях узоры и краски несут более содержательное послание. Когда агрессивный самец готовится напасть на другого осьминога, он часто темнеет, поднимается со дна и растягивает щупальца в стороны так, чтобы казаться больше. Иногда он поднимает свою мантию, весь задний конец тела, над головой вот так[191]:



Мы называем эту позу «носферату», в честь вампира из одноименного немого фильма, с его темным плащом и угрожающей наружностью. Эта поза встречалась нам и раньше, но самец, которого мы наблюдали в 2015 году за попытками установить власть в колонии, использовал ее особенно часто. Он надвигался на другую особь, которой приходилось принимать решение, как себя вести. Иногда противник пускался в бегство, иногда оставался на своей позиции, и завязывалась драка. «Носферату» не обязательно был крупнее соперника, но схватки проигрывал редко (фактически на пленке запечатлелся только один случай его поражения).


Рекомендуем почитать
Алексей Васильевич Шубников (1887—1970)

Книга посвящена жизни и творчеству выдающегося советского кристаллографа, основоположника и руководителя новейших направлений в отечественной науке о кристаллах, основателя и первого директора единственного в мире Института кристаллографии при Академии наук СССР академика Алексея Васильевича Шубникова (1887—1970). Классические труды ученого по симметрии, кристаллофизике, кристаллогенезису приобрели всемирную известность и открыли новые горизонты в науке. А. В. Шубников является основателем технической кристаллографии.


Квантовая модель атома. Нильс Бор. Квантовый загранпаспорт

Нильс Бор — одна из ключевых фигур квантовой революции, охватившей науку в XX веке. Его модель атома предполагала трансформацию пределов знания, она вытеснила механистическую модель классической физики. Этот выдающийся сторонник новой теории защищал ее самые глубокие физические и философские следствия от скептиков вроде Альберта Эйнштейна. Он превратил родной Копенгаген в мировой центр теоретической физики, хотя с приходом к власти нацистов был вынужден покинуть Данию и обосноваться в США. В конце войны Бор активно выступал за разоружение, за интернационализацию науки и мирное использование ядерной энергии.


Магнетизм высокого напряжения. Максвелл. Электромагнитный синтез

Джеймс Клерк Максвелл был одним из самых блестящих умов XIX века. Его работы легли в основу двух революционных концепций следующего столетия — теории относительности и квантовой теории. Максвелл объединил электричество и магнетизм в коротком ряду элегантных уравнений, представляющих собой настоящую вершину физики всех времен на уровне достижений Галилея, Ньютона и Эйнштейна. Несмотря на всю революционность его идей, Максвелл, будучи очень религиозным человеком, всегда считал, что научное знание должно иметь некие пределы — пределы, которые, как ни парадоксально, он превзошел как никто другой.


Знание-сила, 2006 № 12 (954)

Ежемесячный научно-популярный и научно-художественный журнал.


Занимательное дождеведение: дождь в истории, науке и искусстве

«Занимательное дождеведение» – первая книга об истории дождя.Вы узнаете, как большая буря и намерение вступить в брак привели к величайшей охоте на ведьм в мировой истории, в чем тайна рыбных и разноцветных дождей, как люди пытались подчинить себе дождь танцами и перемещением облаков, как дождь вдохновил Вуди Аллена, Рэя Брэдбери и Курта Кобейна, а Даниеля Дефо сделал первым в истории журналистом-синоптиком.Сплетая воедино научные и исторические факты, журналист-эколог Синтия Барнетт раскрывает удивительную связь между дождем, искусством, человеческой историей и нашим будущим.


Охотники за нейтрино. Захватывающая погоня за призрачной элементарной частицей

Эта книга – захватывающий триллер, где действующие лица – охотники-ученые и ускользающие нейтрино. Крошечные частички, которые мы называем нейтрино, дают ответ на глобальные вопросы: почему так сложно обнаружить антиматерию, как взрываются звезды, превращаясь в сверхновые, что происходило во Вселенной в первые секунды ее жизни и даже что происходит в недрах нашей планеты? Книга известного астрофизика Рэя Джаявардхана посвящена не только истории исследований нейтрино. Она увлекательно рассказывает о людях, которые раздвигают горизонты человеческих знаний.


Дарвиновская революция

Эта книга – синтез эволюционных идей. И тех, которыми могут гордиться ученые XIX века, в том числе Чарлз Дарвин, и тех, что были изложены в современности исследователями общества и культуры. Автор дает подробный и беспримерный по детализации обзор естественнонаучных и религиозных представлений, которые господствовали в просвещенном мире до того, как теория Дарвина заняла свое место в научной картине. Он также описывает драматичные сдвиги, имевшие место в период становления нового мировоззрения, и всесторонне анализирует его влияние на то, как мы рассуждаем сегодня. В формате a4.pdf сохранен издательский макет.


Фантомы мозга

В. С. Рамачандран — всемирно известный невролог, психолог, доктор медицины, доктор философии, директор Исследовательского центра высшей нервной деятельности, профессор психологии и нейрофизиологии Калифорнийского университета в Сан-Диего. В своей книге «Фантомы мозга» автор рассказывает, как работа с пациентами, страдающими неврологическими нарушениями причудливого характера, позволила ему увидеть в новом свете архитектуру нашего мозга и ответить на многие вопросы: кто мы такие, как конструируем образ своего тела, почему смеемся и огорчаемся, как мы обманываем сами себя и мечтаем, что толкает нас философствовать, учиться, творить…