Чужой разум. Осьминоги, море и глубинные истоки сознания - [64]
Мы предполагаем, что первый осьминог — или осьминоги — поселились в найденном предмете и стали приносить туда морских гребешков, которыми питались. Выброшенные ими раковины накапливались и вскоре начали изменять рельеф местности. Раковины представляют собой диски до десяти сантиметров в диаметре. Из них гораздо удобнее строить гнезда, чем из мелкого песка, и вскоре в окрестностях первого гнезда могли быть построены новые. Новые осьминоги тоже приносили гребешков и ели их, раковин становилось все больше. Заработала положительная обратная связь: чем больше осьминогов там поселялось, тем больше они приносили раковин и больше становилось строительного материала для гнезд. В результате раковин становилось еще больше — и так далее.
Могло быть и так, что металлический предмет утопили вместе с первой порцией раковин. Это могло случиться до 1984 года, когда в бухте запретили промышленную добычу гребешков, или около 1990 года, когда ручной вылов их ныряльщиками был тоже запрещен. Выброшенные раковины были бы более существенной «затравкой» для образования колонии. И все же основную долю раковин, похоже, натаскали туда за много лет сами осьминоги. Охотясь и принося домой добычу, осьминоги преобразили место своего обитания.
Почему брошенное «зерно» дало такие значительные всходы именно в этом месте? Участок дна, где затонул металлический предмет, дает осьминогам неисчерпаемые пищевые ресурсы — это место обитания морских гребешков. Гребешки живут поодиночке или небольшими кучками. Их любят осьминоги. Несмотря на изобилие еды, в этом месте осьминогу практически негде построить домик. Дно здесь представляет собой мелкий песок, в нем не вырыть надежной норы, а хищники здесь многочисленны и опасны. Мы наблюдали, как дельфины и тюлени налетали и пытались расковырять домики осьминогов. В этих краях обитает несколько видов акул. Огромные ковровые акулы, широкие донные существа, напоминающие старые бомбардировщики, иногда появляются у нас и залегают надолго, в то время как осьминоги забиваются в гнезда. Несколько лет назад Мэтт заснял неподалеку от колонии жуткую сцену, когда осьминога на открытом месте застигла стая агрессивных мелких рыбок — шипастых кожанок. Они похожи на пираний и собираются сотнями. Пару раз они цапали меня. Неизвестно, почему для нападения был выбран именно этот осьминог, но после нескольких осторожных выпадов рыбки набросились на него всей стаей и разорвали в клочья. Сперва осьминог попытался отбиваться, затем пустился в бегство, отчаянно устремившись к поверхности, но через пару минут все было кончено. После этого я стал удивляться, как осьминогам вообще удается выжить в море. Эти рыбки часто присутствуют поблизости, а осьминогам часто приходится покидать домики, отправляясь за едой. Лучшее объяснение, которое я могу подыскать, — что осьминог может удалиться на некоторое расстояние от домика без риска, даже если за ним следит рыба, потому что при нападении осьминог может успеть скрыться в домике до того, как ему причинят вред. Но если осьминог уйдет за пределы этого круга, его дела плохи. Вероятно, мелким осьминогам угрожает больше опасностей, чем тем, кто покрупнее, но никакой осьминог не справится с сотней стремительных пираний.
Вокруг рыскают кожанки, тюлени совершают налеты, акулы проплывают поблизости или залегают на дно. Самые впечатляющие из пришельцев, вероятно, не представляют прямой угрозы для осьминогов: порой свет меркнет, и над головой проносится огромный черный скат. Эти животные бывают величиной с автомобиль; они передвигаются медленными широкими взмахами плавников, похожих на крылья.
Осьминоги приседают. Наши камеры, как я уже говорил, обычно оказываются опрокинутыми.
Октополис с его глубокими ракушечными гнездами представляется островком безопасности в опасном районе, и это, вероятно, объясняет, почему осьминоги живут там постоянно. Но отсюда возникает новый вопрос: почему они друг друга не едят? В колонии я наблюдал осьминогов-малышей размером со спичечный коробок, великанов с размахом щупальцев более метра и всевозможные промежуточные варианты. Большие осьминоги, возможно, не охотятся друг на друга из-за риска пострадать в драке, но что оберегает мелких? Многие виды осьминогов — каннибалы, включая близких родичей наблюдаемого нами вида. Что мешает им в этом случае? Вероятно, и здесь дело в изобилии подножного корма, за который не приходится сражаться, — гребешков.
У гребешков, кстати, есть глаза — необычной конструкции, с зеркальцем, расположенным за сетчаткой. Они умеют плавать, хлопая створками раковины. Когда я впервые увидел гребешка в движении, я был ошеломлен: будто кастаньеты поплыли! Но и глаза, и умение плавать у них развиты недостаточно, чтобы спасти их, когда на них охотятся осьминоги. В этой ситуации гребешки беспомощны.
В сухом остатке наша версия того, что произошло: благодаря внедрению инородного предмета возникло дефицитное безопасное убежище. Первые поселившиеся там осьминоги приносили гребешков, которыми питались, и бросали раковины там же. Скоро раковин накопилось столько, что они
Книга посвящена жизни и творчеству выдающегося советского кристаллографа, основоположника и руководителя новейших направлений в отечественной науке о кристаллах, основателя и первого директора единственного в мире Института кристаллографии при Академии наук СССР академика Алексея Васильевича Шубникова (1887—1970). Классические труды ученого по симметрии, кристаллофизике, кристаллогенезису приобрели всемирную известность и открыли новые горизонты в науке. А. В. Шубников является основателем технической кристаллографии.
Нильс Бор — одна из ключевых фигур квантовой революции, охватившей науку в XX веке. Его модель атома предполагала трансформацию пределов знания, она вытеснила механистическую модель классической физики. Этот выдающийся сторонник новой теории защищал ее самые глубокие физические и философские следствия от скептиков вроде Альберта Эйнштейна. Он превратил родной Копенгаген в мировой центр теоретической физики, хотя с приходом к власти нацистов был вынужден покинуть Данию и обосноваться в США. В конце войны Бор активно выступал за разоружение, за интернационализацию науки и мирное использование ядерной энергии.
Джеймс Клерк Максвелл был одним из самых блестящих умов XIX века. Его работы легли в основу двух революционных концепций следующего столетия — теории относительности и квантовой теории. Максвелл объединил электричество и магнетизм в коротком ряду элегантных уравнений, представляющих собой настоящую вершину физики всех времен на уровне достижений Галилея, Ньютона и Эйнштейна. Несмотря на всю революционность его идей, Максвелл, будучи очень религиозным человеком, всегда считал, что научное знание должно иметь некие пределы — пределы, которые, как ни парадоксально, он превзошел как никто другой.
Ежемесячный научно-популярный и научно-художественный журнал.
«Занимательное дождеведение» – первая книга об истории дождя.Вы узнаете, как большая буря и намерение вступить в брак привели к величайшей охоте на ведьм в мировой истории, в чем тайна рыбных и разноцветных дождей, как люди пытались подчинить себе дождь танцами и перемещением облаков, как дождь вдохновил Вуди Аллена, Рэя Брэдбери и Курта Кобейна, а Даниеля Дефо сделал первым в истории журналистом-синоптиком.Сплетая воедино научные и исторические факты, журналист-эколог Синтия Барнетт раскрывает удивительную связь между дождем, искусством, человеческой историей и нашим будущим.
Эта книга – захватывающий триллер, где действующие лица – охотники-ученые и ускользающие нейтрино. Крошечные частички, которые мы называем нейтрино, дают ответ на глобальные вопросы: почему так сложно обнаружить антиматерию, как взрываются звезды, превращаясь в сверхновые, что происходило во Вселенной в первые секунды ее жизни и даже что происходит в недрах нашей планеты? Книга известного астрофизика Рэя Джаявардхана посвящена не только истории исследований нейтрино. Она увлекательно рассказывает о людях, которые раздвигают горизонты человеческих знаний.
Эта книга – синтез эволюционных идей. И тех, которыми могут гордиться ученые XIX века, в том числе Чарлз Дарвин, и тех, что были изложены в современности исследователями общества и культуры. Автор дает подробный и беспримерный по детализации обзор естественнонаучных и религиозных представлений, которые господствовали в просвещенном мире до того, как теория Дарвина заняла свое место в научной картине. Он также описывает драматичные сдвиги, имевшие место в период становления нового мировоззрения, и всесторонне анализирует его влияние на то, как мы рассуждаем сегодня. В формате a4.pdf сохранен издательский макет.
В. С. Рамачандран — всемирно известный невролог, психолог, доктор медицины, доктор философии, директор Исследовательского центра высшей нервной деятельности, профессор психологии и нейрофизиологии Калифорнийского университета в Сан-Диего. В своей книге «Фантомы мозга» автор рассказывает, как работа с пациентами, страдающими неврологическими нарушениями причудливого характера, позволила ему увидеть в новом свете архитектуру нашего мозга и ответить на многие вопросы: кто мы такие, как конструируем образ своего тела, почему смеемся и огорчаемся, как мы обманываем сами себя и мечтаем, что толкает нас философствовать, учиться, творить…