Чужие миры - [31]

— Ты как?, — шепотом спросил командир, видя, что Авдул пришел в себя и пытается высвободиться от пут.

— Кажется, мы здорово влипли, — ответил Авдул, — Саманта жива?

— Да, но пока не очнулась.

— Как думаешь, командир, что происходит?

— Не знаю, но судя по всему, ничего хорошего. Возможно, нас либо с кем-то перепутали, либо здесь творятся очень нехорошие дела. В любом случае мы попали в передрягу, из которой надо любыми путями как можно скорее выбираться.

— Легко сказать, еще бы руки и ноги развязать и дело за малым, побыстрее отсюда удрать.

— Поползли к Саманте. Надо привести её в чувство.

Не успев доползти, как послышался звук открываемой двери. Лавкони обернулся. В проеме стоял четырехглазый инопланетянин в маске.

— Не нужно сопротивляться и пытаться освободиться. Вы наши пленники и ваша свобода будет вам обеспечена, когда будет достигнута договоренность о передаче вас другой стороне, которая сможет вам помочь, — механическим голосом произнес инопланетянин на межгалактическом языке, при этом его глаза как у хамелеона смотрели в разных направлениях, словно он мог одновременно следить за несколькими предметами.

— Если мы пленники, то хотя бы воды дайте, — произнес Лавкони.

— Вода будет, ждите, — после чего инопланетянин вышел, и дверь тут же закрылась.

— Хоть что-то проясняется, — тихо произнес Авдул.

— Зря так думаешь. Какие заложники, кому мы будем переданы, и кто нам сможет помочь?

— Возможно, взяв нас вместе с кораблем в заложники, они хотят получить выкуп?

— Если и так, то кому нас передадут, и кто нам поможет?

— Я знаю не больше твоего. Остается только ждать.

В этот момент раздался тихий стон Саманты, означавшей, что она приходит в себя.

— Что произошло, где мы?, — медленно произнесла Саманта.

— Паниковать не стоит, но, похоже, мы в плену. Думаю, скоро все прояснится, — стараясь совладать с волнением, произнес Лавкони.

— В плену? В каком плену?, — не понимая, что происходит, спросила Саманта, и окончательно придя в себя, попыталась высвободить руки. — Да развяжите же меня, — выкрикнула она.

— Успокойся. У нас у всех связаны руки и ноги. Надо попытаться успокоиться и что-то придумать, — стараясь, говорить как можно мягче, произнес капитан.

— Пожалуйста, придумайте что-нибудь.

— Этим я и занимаюсь. Авдул, давай развернемся спина к спине и таким образом попытаемся развязать веревки.

Снова послышался звук открываемой двери и в комнату вошли два инопланетянина. Оба были одного роста, телосложения и в одинаковой одежде, отчего казались близнецами, хотя из-за масок трудно было заметить различия в лицах. Один держал в руках оружие, второй тупо смотрел на пленников. Оценив ситуацию и сообразив, что пленники пытаются высвободить руки, тот, что держал оружие, криво усмехнулся, после чего процедил сквозь зубы:

— Все, время вышло. Так что лежите смирно и не дергайтесь, скоро за вами придут, — при этом он неестественно дико засмеялся, и завершил начатую фразу довольно странно, — но я бы на вашем месте предпочел здесь оставаться как можно дольше.

Оба инопланетянина вышли, оставив пленников в полной растерянности. От последних слов было от чего задуматься.

— Ну-с профессор, чем вы меня решили порадовать?, — спросил Лифинг, переступая порог лаборатории. Судя по тону, он был в прекрасном расположении духа, и его лицо расплылось в улыбке, что весьма редко можно было наблюдать его подчиненным. Впрочем, он вообще не любил, когда за ним кто-то наблюдает. За долгие годы пребывания в галактике Гахр он свыкся с мыслью, что ему суждено жить в одиночестве и представлять себя в качестве зловещей, но виртуальной фигурой. Отчасти это ему нравилось, хотя порой он боролся с непреодолимым желанием ошеломить всех своим личным присутствием. И лишь профессор Мукси и помощник Григорий Горский, оставались единственными, с кем он мог поговорить наедине на любую тему и о чем угодно.

— А, это вы Рэй, — произнес профессор. Только ему было дозволено называть Лифинга по имени, да и то только при личной встрече. Сам же Лифинг в разговоре с Хамалем Мукси предпочитал называть его не иначе, как профессор, коим он и был в действительности. Он занимался и руководил всеми научными разработками и, по сути, был правой рукой Лифинга. Хотя трудно было сказать, кто именно был этой правой рукой, профессор или сам Лифинг, ибо за долгие годы их жизненные пути так крепко переплелись, что ни тот ни другой не мыслили себя друг без друга.

— Так что, есть результаты?

— Разумеется, иначе я бы вас не позвал. Прошу, — и профессор жестом пригласил пройти в соседнюю лабораторию. Помещение, в которое они вошли было разделено на две части. В одной размещалось всевозможное оборудование, а вторая, скорее напоминала карцер для заключенных, которое профессор называл обезьянником. Впрочем, так оно и было. Присмотревшись, Лифинг разглядел сквозь толстые стекла куба несколько инопланетян, которые, сбившись в кучу, сидели на полу.

— Как видите, в помещении находятся подопытные в количестве десяти инопланетян-комигонов. Представим себе, что они были бы на планете, скажем в магазине или любом другом помещении. Запускаем мою новинку, которую я назвал "пчела", — вслед за этим, профессор нажал на пульте управления какие-то кнопки и в комнате, где располагались инопланетяне, зажглось несколько ламп. Прошло несколько секунд, но ничего не происходило.