Чужестранка - [291]

Джейми перевернул руку ладонью вверх и попытался пошевелить пальцами. Никакой из них не сгибался больше чем на пару дюймов, а безымянный вообще не двигался. Было похоже, что мои опасения оказались верными: второй сустав окончательно потерял мобильность.

Он крутил рукой в разные стороны, подносил к глазам, изучая неподвижные, изогнутые, скрюченные пальцы, покрытые шрамами, которые при ярком свете солнца были прекрасно видны. Потом неожиданно склонил голову, прижал искалеченную руку к груди и накрыл здоровой рукой, будто пытаясь ее от чего-то спасти. Джейми не произнес ни звука, лишь быстро передернул плечами.

– Джейми! – Я зашла в комнату и встала возле него на колени. – Джейми, прости меня. Я сделала все, что могла.

Он удивленно взглянул на меня. На густых темных ресницах сверкали слезы, которые он быстро стер ладонью.

– Что? – сказал он растерянно (было понятно, что я появилась слишком неожиданно). – Простить? За что, англичаночка?

– За твою руку.

Я взяла его руку в свои ладони, бережно провела пальцем по рубцам, коснулась шрама на тыльной стороне.

– Она станет лучше, поверь. Честное слово, станет. Это сейчас рука кажется такой недвижимой и бесполезной, но это потому, что пальцы долго лежали в лубках и кости еще не окончательно срослись. Я покажу, как делать массаж и разные упражнения. Ты сможешь очень неплохо ею владеть, поверь мне, тебя…

Он прервал мои уверения, положив руку мне на щеку.

– Так думаешь… – начал он, потом затих и покачал головой. – Ты подумала…

Он еще раз замолк, но сразу же продолжил вновь.

– Англичаночка, ты что, решила, что я плачу над негнущимися пальцами и несколькими шрамами? – усмехнулся он. – Возможно, я и тщеславен, но, надеюсь, не настолько.

– Но ты… – начала я.

Он взял мои руки в свои и поднял меня на ноги. Я потянулась к его щеке и стерла с нее единственную слезу – маленькую теплую каплю.

– Я плакал от радости, моя англичаночка… – тихо сказал он и медленно прижал свои ладони к обеим моим щекам. – Я благодарил Господа за то, что у меня две руки. Две руки, чтобы обнимать тебя. Помогать тебе. Любить тебя. Слава богу, с твоей помощью я остался нормальным человеком.

Я накрыла его ладони своими.

– Но как же иначе? – спросила я и тут же вспомнила набор пил и ножей, как у палача, который я нашла в ящике Битона, когда разбирала кабинет в Леохе.

И поняла, что, столкнувшись с тяжелым медицинским случаем, забыла некоторые вещи. В эпоху, предшествовавшую открытию антибиотиков, частым – если не единственным – способом борьбы с сепсисом была ампутация конечности.

– О Джейми, – проговорила я; я ощутила дрожь в коленях и поспешно села на стул. – Джейми, если бы я об этом вспомнила, то, может, поступила бы так, чтобы спасти твою жизнь.

– А в… твое время так не делают?

– Нет. – Я покачала головой. – Существуют лекарства, которые останавливают заражение. Потому я об этом и забыла. А ты?

– А я этого ждал. Вот почему я просил, чтобы ты позволила мне умереть. Я думал об этом в промежутках между приступами, при которых голову мою словно заволакивал туман, и довольно скоро понял, что жить калекой не смогу. Ты знаешь, ведь так произошло с Айеном.

– Правда? – поразилась я. – Он рассказывал, что в него попала крупная картечь, но в подробности не вдавался.

– Да, а потом рана от картечи воспалилась. Доктора отняли ногу, чтобы спасти Айена от заражения крови. С Айеном теперь все прекрасно, все образовалось. Но я-то помню его другим. Он смог выправиться только благодаря Дженни. Это она его поддерживает.

Неожиданно Джейми застенчиво мне улыбнулся.

– Как ты меня. Не понимаю, отчего женщины так поступают.

– Оттого что им так нравится, – тихо сказала я.

Он так же тихо усмехнулся и притянул меня к себе.

– Да, Бог знает почему.

Мы немного постояли обнявшись. Моя голова покоилась на его груди, руки были сцеплены за его спиной, и я слышала, как сильно и громко стучит его сердце.

Наконец он выпрямился и отпустил меня.

– Я хочу показать тебе одну вещь, – сказал он.

Джейми открыл маленький ящик в письменном столе и вынул из него сложенную бумагу, которую подал мне.

Это оказалось письмо от настоятеля Александра, рекомендовавшее шевалье Сен-Жоржу, то есть его величеству королю Якову Шотландскому, племянника настоятеля Джеймса Фрэзера как ученого, сведущего в языках, и переводчика.

– Вот нам и место, – заметил Джейми, наблюдая за тем, как я складываю письмо. – И такое место нам скоро понадобится. Однако помнишь ли ты, что говорила мне тогда на Крэг-на-Дун? Это правда?

– Правда, – тяжело вздохнув, подтвердила я.

Джейми принял у меня письмо и в задумчивости постучал им по колену.

– Это означает, – он помахал письмом в воздухе, – что тут нам может грозить опасность.

– Может.

Джейми вернул рекомендательное письмо в ящик и недолго поразглядывал его. Потом поднял взгляд от стола и встретился своими темно-голубыми глазами с моими.

– Я так и думал, Клэр, – негромко сказал он. – Моя жизнь – в твоих руках. Ты, и только ты должна решить, как нам поступать и куда отправиться. Во Францию, в Италию, может, даже вернуться в Шотландию. Я отдал тебе свое сердце в то мгновение, когда в первый раз тебя увидел, ты держала в своих руках мое тело и мою душу, и ты не выпустила их и спасла. Мы отправимся туда, куда ты скажешь.