Чужеродный избранник - [38]

— И наконец, — продолжил Матор, чуть понизив голос. — Вопрос, который волновал весь город. Вопрос, который определил всю текущую политику и моего клана, и коллег из клана Амос.

Всё стихло; казалось, даже мухи перестали летать вокруг, особенно в те моменты, когда Матор делал паузы.

— Прежде всего, хочу заметить, что то, что я сейчас скажу — не моё личное мнение. Под этими словами подписываются оба наших клана, от первых лиц до последнего рекрута.

Саул и Каин подошли к Аклену и встали рядом; Крыса и Гиал Матор последовали за ними. Да, вот теперь они выглядели как что-то весомое в политическом плане.

— Мы знаем, кто стоит за убийством моего сына, — голос Аклена из тихого стал грозным и гремящим. — Мы знаем, кто не только заказал это убийство, но и постарался обставить всё так, чтобы вина пала на наследника наших союзников, Каина Амоса. Мы узнали, кто в этом виноват, ещё тогда, в первый день — и теперь готовы сказать об этом всем.

— Не просто сказать, — взял слово Каин. — Объявить официально. Это не просто наше мнение — нескольких человек или двух кланов, неважно. Это официальная позиция, публичное обвинение, которое мы будем отстаивать в любом суде и под любой присягой. У нас есть доказательства, которые мы не побоимся пустить в ход.

Он не просто так тянул время — он судорожно изучал лица сидящих в первом ряду. Леора. Изекиль. Шишки из клана Матор. Не зря же Лилит говорила про предателей! Интересно, а сама Лилит тут?

Но лица были ровными. Кажется, все подозреваемые догадывались, что об этом пойдёт речь — и постарались не выдать своих настоящих эмоций. Им бы в покер играть, такие таланты пропадают…

— Итак, — заговорил вновь Аклен; его голос звучал чуть хрипло, но сухо и собранно. — Я, Аклен Матор, от лица обоих наших кланов официально и при многочисленных свидетелях заявляю, что…

Следующее его слово заглушил громкий выстрел.

Глава 22 — Покушение

Разорванная тишина пропала, как будто её никогда и не было. Передние ряды тут же вскочили, за ними последовали и остальные; шум, ажиотаж, крики… Где-то послышался топот бегущих телохранителей…

И только через пять секунд Каин внезапно осознал, что стреляли в него. Что он лежит, отброшенный, на деревянном помосте; что рядом с ним почему-то лежат Крыса и наследник Маторов… Они стояли за ним. Он что, отлетел с такой силой, что повалил их за собой?

Он попытался встать — и только тут ощутил резкую боль в груди.

Грудь. Слава Пантеону, или кто тут ещё за главного. Они надели бронежилеты, все, и их надежды оправдались. Если бы стрелявший целился в голову — то он бы убил Каина наповал. Может, он бы и возродился ещё раз, в каком-то ещё мире, но с этим было бы покончено.

Но ранение в грудь не убило его. Правда, кажется, оглушило и выдернуло из реальности.

— Каин! Каин! — слова долетали до него громко, но… как будто с небольшим промежутком. Слышал он всё сразу, а вот понимал только после небольшой паузы.

— Отец… — он опёрся на тормошащего его Саула и попытался встать. — Я живой. Живой.

— Да вызовите врача! — рявкнул кому-то Саул. — Моего сына пытались убить, и…

Каин внезапно заметил, как смотрит на всё это Аклен. С какой-то лёгкой отстранённостью, не отходя от трибуны. Бррр… если бы убитый не был его родным сыном — может было бы подумать, что это он сам…

Да нет, чушь. Он просто пытается сообразить, что делать дальше — Каин уже видел у главы менталистов такое выражение лица.

— Подведите меня к микрофону, — велел Каин. Каждый шаг давался ему ценой адской боли — кажется, ему опять сломали рёбра — но это нужно было выдержать. Они на публике, и от того, как он поведёт себя дальше, зависит слишком многое. Нельзя показывать слабость. Нужно терпеть.

— Я живой! — огласил он весь галдящий стадион. — Живой, хоть и ранен, и я прошу тишины!

Удивительно, но весь огромный звуковой массив стих буквально за пять секунд; растаял, как кусочек льда, брошенный в огонь. Каин оглядел их всех.

— У меня нет ни малейшего сомнения, — он говорил ровно, хотя боль была такой, что хотелось заорать, — что стреляли как раз те, кого мы хотели назвать и не успели. Больше, сами понимаете, некому.

Стадион молчал. Где-то вдалеке топала охрана — искала стрелка и новые засады — но это был дальний звук, как гром, звучащий где-то на окраине.

— Едва ли они надеялись остановить нас, — Каин не выдержал и опёрся одной рукой о деревянную трибуну, из которой торчал микрофон. — Скорее запугать. Думаю даже, они целились не в меня, а просто в нас всех.

Он поглядел по сторонам. Куда только делась былая невозмутимость на лицах Изекиля и Леоры!.. А Март Монс — его глаза горят, как будто ему подарили лучший в мире именинный подарок. Ну, в каком-то смысле — так оно и есть.

— Аклен, — Каин поднял руку. — Довольно тянуть. Назовём виновников всего этого.

Кто знает, что ещё могут выкинуть враги?.. Вдруг это был лишь отвлекающий манёвр?

И Матор тоже прекрасно это понимал.

— Клан Калед, — безо всяких предисловий и новых вступлений заявил он. — Во всём виноват клан Калед, Повелители Боли. Это они похитили новобранца Амосов и пытками принудили его убить моего сына. Это они адской болью заставили его говорить и даже думать, что заказчиком был Каин Амос. Это они пытались развязать войну между нашими кланами. Это они сейчас стреляли в Каина в последней попытке заставить нас замолчать!