Чужая вера - [48]

– В прошлый раз, когда в стране что-то затевалось, по-настоящему жарко было одному тебе, – когда я смолк, без долгих раздумий, ответила она, и чуть помолчав, закончила. – Ты никуда не едешь! Хватит с меня и одного известия о твоей смерти…

В том, что так просто Лиз меня не отпустит, я ни секунды не сомневался. Как и в том, что отказ выглядеть будет довольно резко. О, она прекрасно знала, что после такого я уступлю ей. Только этот случай был исключением из правил, поэтому сейчас мне предстояло пережить бурю. И повезет, если только эмоций.

– Лорро, будь любезен, проводи господина храмовника, куда он скажет. Арлис, если хочешь, осмотри пока дом, – произнес я, не желая говорить с Лиз при свидетелях. – В библиотеке есть редкие книги, а в оружейной более чем любопытные средства уничтожения. В общем, чувствуй себя как дома. А я только переговорю со своей – несомненно лучшей – половиной, и мы еще поговорим.

– Пожалуй, я взгляну на собрание книг, – не знаю, понял он мои чувства или нет, но перечить не стал. – С годами, знаешь ли, даже думать об убийствах и смерти хочется все меньше и меньше.

– Не рассыпься по дороге, старичок! – усмехнувшись вслед ему крикнул я.

«Верящий в бога смерти не хочет думать о НЕЙ, – мысленно хмыкнул я. – И куда только катится мир? Скоро вообще станет с ног на голову…»

– Ты. Никуда. Не. Едешь, – раздельно произнесла моя дорогая, когда Лорро с храмовником зашли в дом. – И это не обсуждается!!!

«О, Владыка! Ненавижу, когда она так хмурится! Это напоминает мне далеко не самые приятные моменты моей жизни. В любой другой раз я бы уступил, лишь бы не видеть ее такой, но не сейчас. Не тот случай, чтобы пасовать перед призраками прошлого. Извини, любимая, но мне придется быть жестким…»

– Ты права, это не обсуждается… Я пойду с Арлисом, даже если ты будешь категорически против! – резко заговорил я. – Тому есть несколько причин. Начну с меньшего. Во-первых, он спас мне жизнь, и я обязан расплатиться. Не люблю оставаться должником, а этот долг тянется уже сорок лет. Во-вторых, я не знаю, что сейчас происходит, но лучше мы ударим, пока неведомое нечто не набрало силы. В третьих, ты ведь знаешь, почему я не желаю возвращаться в цитадель. Возможно, мне удастся погасить хоть часть вины за содеянное…

Девушка слушала меня с хмурым лицом, однако не перебивала. Впрочем, сейчас я и сам уже не мог остановиться. Я должен был высказаться хоть кому-то…

– И в-четвертых, я просто больше не могу оставаться на месте! Думаешь, я вытворяю все нынешние глупости просто из любви к искусству? Вырезаю нечисть в окрестностях города, с диким хохотом ночами избиваю обнаглевших гастролеров, управляю городом как могу?!! Это ведь не просто прихоть или последствия… последствия моего сож… моей жертвы. Нет, тут другое. Что-то гнетет меня, с самого начала. Я чувствую, что должен что-то сделать, но не знаю что именно, и потому делаю все, до чего руки дотягиваются. Только в твоем присутствии это чувство на время исчезает. Но ты всегда занята. Я понимаю, управлять Цехом непросто, и не сужу… В любом случае, с появлением Арлиса жажда деятельности стала еще сильнее. Теперь мне кажется, если я не сделаю, что должен, то в конце концов сойду с ума!..

Слова у меня вдруг закончились, и я замолчал. Как ни странно, Лиз пока тоже ничего не говорила. Это заставляло меня нервничать. Все-таки я боялся, что мой монолог окажется слишком жестким, что ли…

– Ты уверен, что это не проклятье? – вдруг настолько встревоженно спросила она, что я даже растерялся. – Может, стоит сперва поговорить с кем-то из магов? Вдруг это просто чье-то заклятье?! Тогда достаточно снять его, и тебе не придется никуда идти. А если и не в этом дело, то хороший целитель все равно сумеет разобраться. Я уверена!!! Девушка говорила быстро, горячо. Прежде я никогда не видел ее такой… «Обеспокоенной?!! Мир определенно сходит с ума».

– А еще… еще!.. – в этот момент слова кончились теперь у Лиз и…

У меня чуть челюсть не отпала, когда я увидел. Конечно, для тех, кто ее вообще не знал, она была просто девушкой, аристократкой. Но для большинства всех прочих Элизарра являла собой каменное сердце мощнейшей воровской организации континента. Холодный ум, трезвый расчет – такой ее видели большинство приближенных. Мне казалось, что я знаю ее лучше других. Пусть не намного, но все-таки. Однако после проведенного вместе времени мне даже в голову не могло придти, что моя любимая может плакать. Именно не играть плач для случайных и не слишком зрителей. А рыдать от терзающей душу боли.

А сейчас Лиз именно рыдала. И рыдала, похоже, из-за меня. От чего мне становилось во сто крат больнее. А еще мне было плохо потому, что я никогда не умел успокаивать плачущих женщин. Моей фантазии хватило только на то, чтобы подойти и осторожно обнять ее за плечи. Это оказалась далеко не лучшей идеей.

В тот момент, когда нечеловечески острые ногти супруги прочертили у меня на лице четыре глубоких борозды, я даже немного пожалел, что лишился той надоедливой маски. По крайней мере, сохранил бы физиономию в целости. Впрочем, действительно сожалеть об этом я буду много позже. А пока я был даже немного рад неожиданной боли. Не то чтобы меня прельщал мазохизм, но…