Чума демонов - [82]

Я прислонился к стене, пережидая, пока перед глазами все перестанет вращаться. Дышать было трудно, но можно, если не делать глубокий вдох. Томас открыл панель на боку преобразователя.

— Все в порядке, капитан, — сказал он. — Он сейчас не работает.

То, что сила тяжести на корабле уже довольно долго держится на двух с половиной «же», казалось, его совсем не беспокоило. Я с трудом мог держаться на ногах. Томас заметил, как меня шатает, и подскочил, чтобы помочь мне. Он помог мне забраться в камеры преобразователя и показал на отверстие вверху, примерно тридцать шесть на семьдесят сантиметров.

— Вот этот ведет к мостику, капитан, — сказал он. — Лезьте туда, а я подтолкну.

Я сунул голову и плечи в отверстие. Оно было из гладкого металла, и ухватиться там было не за что. Я попытался проползти в него, и в груди у меня начала разгораться боль.

— Капитан, они пытаются взломать дверь, — сказал Томас. — Они трудятся над ней уже какое-то время. Так что нам лучше начать двигаться.

— Вам придется толкать меня, Томас, — сказал я, и голос мой эхом прокатился по трубопроводу.

Томас залез в камеру позади меня и стал толкать мои ноги. Я весь залез в трубу, и боль стала не такой сильной.

— Капитан, чтобы пролезть по трубе, вы должны использовать особую методику, — сказал позади Томас. — Выбрасывайте руки вперед перед собой, затем сгибайте колени. Когда колени упрутся в стенки канала, вы проползете вперед.

Я попробовал его способ. Двигаться так было медленно, но все же возможно.

— Капитан, — сказал позади меня Томас, — у нас осталось около семи минут. Я установил выключатель преобразователя так, чтобы он начал работать через десять минут. Я подумал, будет лучше, если никто не сможет полезть за нами этим путем. Панель управления я заблокировал, так что они не смогут его отключить.

Эти новости заставили меня поспешить. Когда преобразователь заработает, то первым делом откачает из трубопроводов воздух до получения чистого вакуума. И как только это произойдет, мы умрем с разорванными легкими, после чего наши трупы будут засосаны в рабочую камеру, где будут разложены по полезные элементы. И я стал спешить изо всех сил.

Одновременно я пытался сориентироваться. Трубопровод тянулся параллельно коридору. Он пройдет еще метров пятнадцать, затем начнет подниматься, так как мостик расположен метров на десять выше этого уровня. Я полз вперед и чувствовал, что труба начинает идти вверх.

— Здесь вам нужно перевернуться на спину, капитан, — сказал Томас. — Труба на повороте расширяется.

Я сумел перевернуться. Томас помогал мне, толкая мои ноги. Когда я принял почти вертикальное положение, то почувствовал под рукой металлический стержень. Это было облегчением. Я уж боялся, что придется подниматься подобно альпинистам в тесной расщелине, когда спина упирается в одну стенку, а ноги в другую.

Я подтянулся на стержне и второй рукой нашарил другой. Томас помогал мне снизу. Я встал на другой и уже нашарил третий. Небольшой наклон трубы облегчал подъем. Я подтягивался и цеплялся, цеплялся и задыхался. В трубе стало жарко, но я продолжал лезть вверх. Наверное, силы мне придавал сделанный Крамером укол.

Наконец, я увидел над собой слабый свет, идущий через открытую дверь камеры в подсобке. Я вспомнил расположение мостика. Груба выходила в маленькую нишу, где стояла койка и крошечная кухонька, которыми пользовался офицер, когда ему приходилось подолгу находиться на мостике.

Я добрался до вершины трубы и толкнул прикрывающую ее заглушку. Она легко откинулась в сторону. Я увидел край штурманского стола и за ним мертвый экран локатора. Я приподнялся и чуть не потерял сознание, когда ребра уперлись в край трубы. В голове зазвенело. Свет внизу внезапно погас. Я услышал приглушенный лязг, затем гул.

— Труба закрыта, запущена откачка воздуха, капитан, — спокойно сказал Томас. — У нас в запасе еще почти тридцать секунд.

Я стиснул зубы и приподнялся. Томас позади и ниже меня молча ждал, пока я вылезу из грубы. Теперь он не мог мне ничем помочь. Я уперся обеими руками в заглушку и нажал. Воздух засвистел вокруг меня. Бумаги со штурманского столика вспорхнули и разлетелись по помещению. Я схватился за край заглушки, борясь с воздушным потоком, рванулся вперед и вывалился на пол мостика. Заглушка хлопнула позади меня. Я с трудом поднялся на ноги, обернулся к заглушке, но мне не хватило сил ее открыть. Затем она сама начала приоткрываться, и в щель высунулась рука Томаса. Металлический край заглушки ободрал ему кожу, текла кровь, но заглушка продолжала медленно открываться. Я бросился к штурманскому столу, запинаясь на налитых свинцом ногах и чуть не падая, схватил короткую рейсшину и воспользовался ею, как рычагом. Таким образом, все же удалось открыть заглушку. Лицо Томаса было осунувшимся и бледным, глаза крепко зажмурены от крутившейся в трубе пыли. Он вытянул руки и стал подтягиваться. Я схватил его руку, потянул и, наконец, вытащил его.

Потом выбил ногой рейсшину, и заглушка тут же со стуком захлопнулась. Затем я опустился на пол, больно ударившись, но доползти до койки у меня уже не было сил. Томас принес с койки постельные принадлежности и прямо на полу устроил мне лежанку.