Чудеса и кошмары - [56]

Не слушал бы он дураков! Он бы смирился с любой смертью, но не с такой. Быть принесённым в жертву неизвестным Богам этих чернокожих папуасов. Его разум и сердце наполнились мужеством невзирая на его скорую смерть. Он все ещё обдумывал, как ему сбежать, оценивая каждый момент времени, каждую крупицу окружающей информации и каждое движение негра, идущего к нему с факелом в руках.

Бог с ним всегда — Бекеле это иронично знал и слова для него были лишними. Дрова подожгли. Вокруг него начались пляски, а огонь подбирался все ближе к его телу. Нога уже начала загораться, а он продолжал отчаянно пытаться вырваться, но не мог. Здесь пылкие сказания зачитывали громкими словами во имя его смерти. Чувствуя боль от огня все сильнее и сильнее, чувствуя крах от того, что мужество оставляет его, Бекеле увидел, как огонь треснул и большая искра полетела на верёвку, обильно загоревшись. Хоть эта мелочь и произошла случайно, а верёвка загорелась и начала опадать. Пусть она и была плотно обмотана вокруг его тела, но вот он — прорыв!

Бекеле возликовал и начал вырываться: сначала верёвка поддавалась плохо, но в результате он, будучи уже почти весь охвачен пламенем, выбрался из связки и выпрыгнул оттуда прямо на скакавших вокруг него папуасов чёрного цвета. В этот момент, несмотря на боль, он почувствовал в теле лёгкость и силу. Отдали бы ему его сокровенные страдания!

Не теряя ни минуты, Бекеле начал пробивать себе дорогу. Он оживил всю округу. Все заметили, что он освободился. Одного из них он пнул правой ногой в живот и, развернувшись, ударил другого с разворота левой ногой. После он не стал отвлекаться на остальных и побежал, куда глаза глядят. Он ощущал, что только что он чуть не умер и зов смерти ещё преследовал его затылок. Куда именно бежит он даже не соображал. Ему было безразлично на судьбу тех, кто за ним гнался. Он не злился на них, не боялся их, но понимал, что самостоятельно всех ему не победить, а потому спасал свою жизнь.

Будучи в панике и стремлении быстрее спрятаться в укромном месте, Бекеле продолжал своё бегство. Негры бежали за ним следом, как на зло, не отставая. Негры жаждали обмыть его своей кровью побитым. Бекеле, понимая, что боль есть, но не чувствуя её на тот момент физически, бежал как только мог. Постепенно на поле увеличивая скорость, хоть и уже задыхался, он пробегал красоты, лоснящиеся под глазами самого неба. Просто он не боялся потерять сознание. Он боялся уже быть пойманным назад.

Наконец, он добежал до небольшого леса с растениями, похожими на папоротник. Его зрачки тонули от одышки, а сам он был озабочен душащей его рвотой. У похожих на папоротники растений в середине росли цветы на длинном стебле, похожие на голубые нарциссы. Ещё они немного светились в темноте. Бекеле посчитал эту местность отличным укрытием.

Прошмыгнув мимо густой растительности, он пробирался все дальше и дальше, сбавив скорость и запутывая за собой следы. Делая крюки и зигзаги, а иногда обегая кругами, он продолжал путь. Негры где-то вдали в начале этого леса уже искали его. Он понял, что останавливаться рано, хоть его одышка и не прекращалась.

Бекеле продолжал задыхаться в нарастающем страхе. Он побежал дальше, уже не обращая внимания ни на что и не оглядываясь назад. Продолжая при этом наворачивать крюки он сплюнул кровь.

Через час такого путешествия, он опомнился и, выбежав к небольшому озеру, вокруг которого росло множество незнакомых ему зелёных и синевато-жёлтых растений, он упал на землю, чтобы отдышаться. Флора вокруг навевала Бекеле любопытство, но изучать всё это у него не было сил. Бекеле встал и начал медленно идти дальше.

Едва доковыляв до ближайшего куста, он упал в него и притаился. Никого и ничего не было слышно. Бекеле пришёл в ужас от осознания, что он посреди джунглей. Неизвестно где! Ему хотелось всё позабыть! Он видел, что на улице ночь, но на небе не было луны, а только звёзды.

Бекеле задумался, приведя себя в состояние рационального покоя, как ему здесь выживать. Немного поразмыслив, он принял решение о том, что неподалёку от этого озера вполне возможно построить что-то вроде хижины, а опыт строительства элементарных походных хижин у него был. Он ощущал себя, словно осквернённая женщина, открывшая лоно обманщиком, плюнувшим в душу.

В Эфиопии конструкции из растений многие умеют добывать и строят самостоятельно в виде небольших соломенных шатров. Уровень умения выживать на просторах дикой природы у Бекеле хоть и был по сравнению со многими его соотечественниками не высокий, но он все же знал многие основы.

Первым делом он встал и начал собирать подходящую листву и прутья для будущего шатра. Так как сушёной соломы тут не было, а сушить её ему было некогда, он собирал плотные прутья. На это занятие он потратил около полутора часа и начал строить шатёр, который через тридцать минут был полностью готов, хоть и стоял не очень ровно. Жить там было можно.

— Оппа-на! Готово! — радостно сказал Бекеле, — Теперь можно и еды поискать, пока я здесь.

«Интересно, как мне вернуться? В принципе, я сейчас все равно ничего больше сделать не смогу, поэтому поищу еды» — подумал он и сделал что-то вроде копья из очередного достаточно толстого прута, заточив его камнем.