Что за девушка - [31]

Поскольку я родилась в июне, мама с папой могли не торопиться с детским садом и отдать меня туда попозже. Я знаю, что мой педиатр советовал подождать, потому что я была не только самой младшей, но еще и слишком маленькой для своего возраста (это не изменилось), и он переживал, что мне будет сложно с другими детьми.

Но папа сказал, что его это совсем не волнует. Сказал, что по развитию я сверстников превосхожу.

Конечно, я тогда была совсем маленькая, так что никто не спрашивал моего мнения. Я даже не помню всей этой истории и знаю только потому, что папа обожает ее рассказывать.

Доктор Крейтер все еще ждет моего ответа. Я пожимаю плечами и наконец говорю:

— Не знаю. — Смотрю на часы и добавляю: — Время вышло.

Среда, 12 апреля

АКТИВИСТКА

На самом деле Тесс, конечно, была права, когда сказала, что, причинив боль одной из нас, Майк причинил боль всем.

Ну, если быть точной, она этого не сказала, потому что я ее прервала, но, думаю, имела в виду именно это.

Это все о нас: о девушках, о женщинах академии Норт-Бэй. Мы достойны того, чтобы чувствовать себя в безопасности в своей школе.

А как нам чувствовать себя в безопасности, когда Майк спокойно ходит по коридорам?

Как нам чувствовать себя в безопасности, чувствовать, что в будущем, если потребуется, мы сможем обратиться за помощью, когда в этот раз, в первый раз (насколько мы знаем), администрация становится на сторону абьюзера, а не жертвы?

Я рассылаю сообщение почти всем одноклассницам, чей номер телефона мне известен (помедлив, отправляю его и Тесс, хотя, когда я печатаю ее имя, у меня в животе вспархивает вихрь бабочек). Я приглашаю всех встретиться, но прошу пока держать все при себе: не хочу, чтобы об этом узнала администрация. Я пишу, что мальчикам тоже можно прийти. Я пишу, что встреча состоится в среду после школы. Обычно в это время собирается наша ячейка «ЛГБТ+», так что я уже зарезервировала свободный класс.

Я не приглашаю Майю. Ей не нужно с этим заморачиваться. Расскажу ей все, когда разберусь с деталями.

В классе ждут около тридцати девочек. Может, еще человек десять мальчиков. В основном, похоже, парни, которых притащили с собой их девушки.

— Больше никого не ждем? — спрашиваю я, залезая на стул в центре класса. Этому меня научил папа — стоять в центре, а не впереди. Такое положение создает ощущение равенства, и, кроме того, не приходится кричать. Наверное, то, что я стою на стуле, несколько умаляет стремление к равенству, но иначе меня никто не увидит, я слишком маленькая.

Я качаю головой:

— Жалкое зрелище.

В академии Норт-Бэй учится около двухсот девушек, где-то по пятьдесят в каждой параллели.

— Это только первая встреча.

Я оборачиваюсь на голос Тесс. Ей не нужно вставать на стул, чтобы ее увидели. Мы, должно быть, комично смотрелись, когда шагали по школе, держась за руки.

Она продолжает:

— Дай время, об этом все услышат.

Я спрыгиваю со стула, притворяясь, что не замечаю, как Тесс подает мне руку.

— У нас нет времени.

— Что ты имеешь в виду? — В классе стоит такой гомон, что Тесс приходится повысить голос.

— Надо действовать быстро. В понедельник состоится заседание попечительского совета, там будут решать, как реагировать на ситуацию. Мы должны успеть показать, что выступаем единым фронтом.

Из толпы кто-то выкрикивает:

— Как Майя?

Все стихают. Я снова забираюсь на стул.

— Если вы пришли в надежде, что я поделюсь неизвестными деталями, то будете разочарованы. Мы здесь для того, чтобы помочь, а не сплетничать.

Я открываю рюкзак и достаю помятый лист бумаги.

— Помните, как в девятом классе нам раздали устав академии Норт-Бэй?

Большинство пожимают плечами. Хорошо, что я барахольщица: этот листок остался в старой папке вместе с расписанием на девятый класс (один из плюсов моей формы ОКР: я ничего никогда не выбрасываю).

Я вчера репетировала: записала свою речь и перечитывала снова и снова, пока не запомнила наизусть. Произносила ее в ванной, глядя в зеркало. Иначе я могла растеряться.

— Уверена, в первый учебный день вы уделили ему ровно столько же внимания, сколько и я — примерно ноль.

Кто-то из девчонок смеется, и я продолжаю:

— Но Майк явно его нарушил. Здесь написано, что насилие среди учеников недопустимо.

По толпе волной пробегает шепот. Я говорю:

— Есть прецедент. Пару лет назад двоих десятиклассников исключили за драку в школе.

— Да, но Майк же это сделал не на территории школы.

— Насколько мы знаем, — добавляет кто-то.

— Да неважно, в школе или нет, если никто не видел. Будет ее слово против его.

— А как же подбитый глаз? Это что, не доказательство?

— Но все произошло на выходных, а не во время уроков.

Я поднимаю руку, пытаясь вмешаться, но разговор уже не прервать. Я бросаю взгляд на Тесс, и она кладет два пальца в рот. Оглушительный свист перебивает гул голосов, и все замолкают. Я пытаюсь не обращать внимания на бабочек, кружащихся у меня в животе. Я здесь по делу, а не ради флирта со своей бывшей. И определенно не ради размышлений о том, что я впервые назвала ее бывшей.

— В уставе не говорится ничего о том, что он действует только на территории школы. А о насилии говорится. — Я знала, что этот вопрос всплывет, и подготовилась.