Что посеешь - [13]

Глава V

Наутро Петр Батурин обнаружил на своем столике стоящие в ряд все свои «лепнинки», а рядом — две новые коробки с разноцветным пластилином.

«Хм, — сказал он себе, — вот так мама! А может, и верно — попробовать?»

Была суббота, и все еще спали, и он, присев в одних трусиках к столу, стал задумчиво мять в руках брусок зеленоватого пластилина. «Что бы такое вылепить?» — думал он, а руки уже сами начали придавать пластилину какую-то форму, и когда Батурин очнулся от своих дум, он с изумлением увидел, что вылепил нечто совершенно непонятное: странная голова, похожая одновременно и на деда Веретея, и на его пса по имени Лапоть и… и вообще ни на что не похожая.

— Эх! — в сердцах сказал Батурин и шмякнул свою скульптуру о стенку над кроватью. Голова прилепилась к стене, и губы у нее перекосились в ехидной усмешке.

За завтраком Петр спросил у отца:

— Бать, а ты какие детали делаешь?

Батурин-старший приподнял брови.

— Разные, — сказал он. — А что?

— Так, — сказал Батурин. — А какие машины на заводе делают?

— А ты не знаешь? — чуть обиженно спросил Степан Александрович. — Компрессоры делаем, газовые турбины, пневматический инструмент. Наша продукция в восемнадцать стран идет. А что?

— Так, — сказал Петр. — А кто у вас на заводе, кроме токарей и слесарей, есть?

Отец вдруг рассердился.

— Чего ты меня экзаменуешь? Что делаю, да какие станки, да кто есть. Приходи да посмотри.

— А можно? — без всякого выражения спросил Петр.

— Со мной можно, — ответил Степан Александрович.

Родители недоуменно переглянулись, а задумчивый Батурин отправился в школу. Честно говоря, идти ему не хотелось. Сами, наверное, понимаете, почему. Но он стиснул зубы, взял себя в руки и пошел.

А в школе он, как ни в чем не бывало, сам подошел к Наташе и сказал:

— Привет.

— Привет, — тоже как ни в чем не бывало ответила Наташа. — Переплыл реку?

— Ага, — сказал Батурин, — переплыл.

— Ну и молодец, — сказала Наташа и пошла на свое место.

Сердце у Батурина колотилось и в висках стучало, но он держался молодцом. Вы бы позавидовали его выдержке. «Кажись, не сердится», — с облегчением подумал он.

На этот их короткий разговор никто в классе не обратил особенного внимания. Кроме, конечно, зловредного Кешки Фикуса.

На уроке Батурин сидел, уставившись в окно, и ему вспоминалась река, перевернутая лодка, белый пароход, костер, взметнувший пламя к самому небу, и… да мало ли что ему еще вспоминалось. Из-за этих воспоминаний Осипваныч влепил ему жирную двойку, сказав при этом, как всегда, загадочно:

— Где верхом, где пешком, а где и на карачках.

Тут я впервые упомяну о старосте класса Галке Переваловой. Она была довольно-таки занудная, особенно когда на нее «находило».

И вот, когда Осипваныч влепил Петру двойку, она громогласно заявила:

— Мы не позволим тебе, Батурин, позорить наш класс и тянуть его назад. Понял?

— Чего? Чего? — спросил Батурин.

— То, что слышал, — железным голосом сказала Галка.

Класс загудел. Осипваныч подергал себя за ус, похлопал ладошкой по столу и сказал:

— Э-э… А может, мы с Батуриным сами разберемся?

— Нет, — категорично заявила Галина Перевалова. — Это дело общественное.

— Ну, раз общественное… — немного сердито сказал Осипваныч, — давайте его не на уроке решать. А уж поскольку вы встали, товарищ Перевалова Галина, то заодно пойдите к доске и, пожалуйста, решите вот такой примерчик.

Кое-кто в классе засмеялся, а Перевалова покраснела, пошла к доске и со злости щелкнула примерчик, как орешек. Осипваныч поставил ей красивую пятерочку и погрозил Батурину пальцем.

А на перемене поднялся громкий крик. Кто шипел на Петра (в основном девчонки), кто кричал на Галку (в основном мальчишки), кто просто так орал — для веселья. Докричались, в общем, до того, что собрание необходимо, а то 6-й «б» уже сам на себя не похож. Куда делась его былая слава, и неужели нельзя ее возродить?

Больше в этот день до конца уроков ничего особенного не произошло, если не считать того, что на большой перемене Петр Батурин поговорил с Наташей Орликовой. Он подошел к ней и прямо спросил:

— Ты не сердишься?

— За что? — вроде бы даже удивленно спросила Наташа.

— Ну, за… — Батурин почувствовал, что краснеет, — за… вчерашнее…

— А что было вчера? — невинным голосом спросила Наташа.

— Ничего не было! — мрачно сказал он и, засунув руки в карманы, пошел прочь.

— Петя! — крикнула она вдогонку, — ты о чем-то поговорить хотел? Насчет Алены, да?

— Не о чем нам говорить, — буркнул Батурин. — Я думал, что ты… А ты… — он махнул рукой.

— Я тоже думала, что ты… — презрительно сказала Наташа и тоже махнула рукой. — А ты…

И она убежала.

В растрепанных чувствах Петр просидел до конца уроков и, конечно, схлопотал еще одну двойку — на этот раз по географии. И, конечно, староста класса Галина Перевалова опять раскричалась и потребовала собрать собрание немедленно.

И собрание состоялось. И на него пришли: классная руководительница Римма Васильевна, старшая пионервожатая Олимпиада Павловна и Осип Иваныч — преподаватель математики и физики.

Тут я просто приведу один документ. А именно протокол, который, как всегда, вела Тася Бублянская.

ПРОТОКОЛ ОБЩЕГО СОБРАНИЯ 6 «Б» КЛАССА 23 ШКОЛЫ