Чрезвычайная комиссия - [15]

Несколько забегая вперед, следует сказать, что Грушин после работы в ЧК посвятил себя журналистике, был редактором ряда газет в Кустанае, Оренбурге, Ленинграде, Гомеле, Махачкале. Им написано много статей, выпущено несколько брошюр на общеполитические темы. Еще в 1922 году, работая редактором оренбургской газеты «Степная правда», он издал брошюру «История Жиляевского восстания», посвященную третьей годовщине этого события. Он писал тогда, что «Летунов и Миляев были душой восстания, но Жиляев, воспользовавшись тем, что они не претендовали на роль «главкомов», объявил себя главнокомандующим и так упрочил за собой это название» …К сожалению, Грушин допустил ряд неточностей и искажений. Впоследствии Грушин учел замечания, сделанные в 1927 году в докладе о партизанском движении в Кустанайском уезде одним из руководителей А. Н. Кальметьевым, и соответствующим образом отредактировал книги «Красные партизаны Кустаная» и «Борьба за власть Советов в Кустанайских степях»…

Несколько слов о Селезневе и Журавлевой, работавших вместе с Грушиным в ЧК краснопартизанской армии. Известно, что Селезнев в прошлом учился в Петербургском политехническом институте, имел звание прапорщика. Журавлева Юлия Яковлевна происходила из бедной семьи, окончила гимназию, учительствовала в Кустанае, где познакомилась с революционно-настроенными Селезневым, Миляевым и другими. В 1918 году принимала участие в работе первого и второго уездных съездов Советов. После захвата Кустаная белогвардейцами ушла в подполье…{41}

В период существования краснопартизанской армии оба они являлись членами ЧК, а Селезнев, кроме того, в отряде Тарана был председателем военно-революционного трибунала{42}. Оба зверски убиты белобандитами в 1919 году.

ДЖАНГИЛЬДИН В КУСТАНАЕ

Алиби Джангильдин — один из тех, кому довелось видеться с Ильичом, беседовать с ним, получить важное государственное задание.

В. И. Ленин встретил Алиби Токжановича приветливо, расспросил о делах, интересовался работой в Казахстане. Владимир Ильич подчеркнул, что «Казахстану должно быть предоставлено право на самоопределение, Советская власть должна оказывать всяческое содействие народам Востока, стать для них родной властью…»{43}

Вскоре после этой беседы в Наркомнаце состоялось совещание, в котором участвовал Джангильдин. Было принято важное решение об организации Киргизского (Казахского) Военно-Революционного Комитета. Председателем Кирвоенревкома был утвержден С. С. Пестковский — заместитель народного комиссара по делам национальностей. В комитет вошли также А. Джангильдин, С. Мендешев и другие, всего семь человек{44}.

10 июля 1919 года положение о комитете утвердил Владимир Ильич. Джангильдину и другим членам ревкома выдали удостоверения за подписью Председателя Совета Народных Комиссаров В. И. Ленина.

В начале августа 1919 года Кирвоенревком в полном составе прибыл в Оренбург. Затем Джангильдин выехал на Восточный фронт и с 30-й дивизией 5-й армии двинулся на Троицк. Теперь он у цели: скоро Кустанай! Он хотел непременно выполнить решение исполкома областного Совета — сделать город центром области.

…Близок Кустанай. Но прошло более года напряженного времени и труда, как Джангильдин со своим аппаратом двинулся из Оренбурга на Кустанай. Тот, первый поход был безуспешным. Тогда, исчерпав все возможности прорыва, Джангильдин связался из Симбирска по прямому проводу с Я. М. Свердловым, доложил ему обстановку. Яков Михайлович посоветовал поехать в Москву. Отправив членов Тургайского облисполкома в Казань, Джангильдин прибыл в столицу и с помощью военных специалистов стал изучать возможности похода на Кустанай. В то время белочехи наступали на Казань, и значит, прорыв в тыл противника в этом направлении исключался. Единственный путь в Казахстан открывался по маршруту Астрахань — Красноводск — Ашхабад — Ташкент{45}.

Джангильдин стал готовиться к новому походу. Он дал указание членам облисполкома прибыть в Москву, а сам приступил к формированию добровольческого отряда. Но тут обстоятельства вынудили его поспешить в Муром. Надо было выручать членов Тургайского облисполкома, оказавшихся в пекле восстания левых эсеров.

В литературе нет подробностей разгрома штаба Тургайского облисполкома на станции Муром. Автору данных строк, удалось, однако, разыскать в одном из архивов доклад комиссара Тургайской области Н. Токарева от 10 июля 1918 года о событиях тех дней. Вот что тогда произошло.

8 июля Тургайский областной исполнительный комитет с военным штабом и 37 солдатами Тургайской интернациональной роты прибыли из Казани в Муром. Здесь под разными предлогами и отговорками состав задержали, поставив его на четвертый путь между массой других пассажирских и товарных поездов. «Рано утром 9 июля, — пишет Токарев, — меня разбудили два ж.-д. милиционера и заявили, что минувшей ночью город, второй вокзал и главные пункты заняты белогвардейцами, что их всего трое и они ничего не могут сделать: по их мнению, сопротивление бесполезно со стороны моего незначительного отряда, число коего уже всем известно… Я сейчас же разбудил членов исполкома: Чернобаева, Абдулгафарова, Иржанова и других, вызвал к имевшемуся у меня в купе пулемету пулеметчиков, приказал ротному командиру т. Анцеву и другим членам комитета разбудить всех людей и сам с т. Задорожным пошел на вокзал узнать в чем дело.