Чисто случайно - [5]

* * *

Мамаша поставила чайник. Помню, когда меня забирали, она тоже поставила чайник. Затянулось же наше чаепитие.

— Ну как, Ники? — спрашивает.

— У тебя все в порядке, мамаш?

— Пообедаешь, Ники?

— Да не, я поел. У тебя все в порядке?

— Нормально.

— Он здесь?

— На работе.

Ну вот, Говносос на работе. А я и не ждал, что он возьмет отгул ради того, чтоб со мной повидаться. Мамаша навещала меня недели две назад, вообще-то она во все время, что я сидел, приходила по разу в месяц. Приходила и Шэрон, и Келли, и пацан, и кое-кто из приятелей. Когда меня один раз отпустили на побывку, Шэрон и этот ее Кевин, отец малыша, приезжали за мной на машине. Мамаша прислала один раз пару треников, еще деньги на батарейки. Стянула, должно быть, у Говнососа. Посмотреть на нее сейчас, можно подумать, я к соседке за сахаром ходил. А может, за снежком.

— Хочешь чаю, Ники?

— Только ты, мам, того… сахару не клади.

— Как не класть сахару?

— Да отвык я. Там в камеру только на свои.

— Без сахара какое питье. Побудешь дома, Ники?

— Дел полно. Сперва бы на учет встать. И насчет пробации. Смотаюсь к Келли. Навещу малыша. Ты слыхала, что у меня теперь есть дом?

— Да уж, Ники, даже не знаю, как это тебе бог послал таких друзей.

— Друзья познаются в беде, мамаш. Кое-кого я, пока сидел, в глаза не видел. А другие нашли мне хату. А уж наша Шэрон и вовсе брильянт.

— Да брось, — это Шэрон говорит; сама сидит и картошку чистит.

— Должно быть, толкнула всю наркоту, которой я ее с ребятенком снабжал.

Шэрон прыснула. Мамаша, наоборот, скривилась.

— Нечего приучать ее к своим гадким привычкам. Она девушка порядочная, вот только бывает, что залетает от кого попало.

— Мама! Один только раз и было!

— Ну, везло тебе до поры, ты, дурная голова, тут ни при чем. Знаешь, с кем она в последнее время, Ники?

— Мама! Ну перестань!

— С этим твоим Рамизом.

— С Рамизом… — говорю, — и ты всем об этом разболтала!

— Ты уже знаешь…

— Да, от Джорджа. Сегодня подсел и давай приставать. Ну ты даешь, Шэрон.

— Извини, Ники, не хотела портить тебе такой день.

Вот, значит, на что он намекал. Знал, что скоро все выяснится. Посчитал, что я типа завязан.

— Тебе нравится Рамиз, Шэрон?

— Ну, для перетраха сгодится, — а сама глядит на мамашу и хихикает.

Тут едва пожар не случился — это мамаша чай пролила прямо на сковородку, которую только что сама на огонь поставила.

— Для брака он теперь мужик малоподходящий. Можно сказать, почти что одноглазый, да к тому же ему важный палец оттяпали.

Хихикает.

— Не будь таким злюкой, — говорит.

— Теперь я допер.

— Чего это?

— Допер, почему Джордж сегодня ко мне подъехал, стоило только из тюрьмы выйти. О пробации — ни гу-гу, только про Рамиза твоего. Ну, и еще там кое-что.

— Только уж ты не влезай теперь в это, Ники. Ведь у тебя теперь есть свой дом.

— Я и не собираюсь влезать, только перемолвлюсь словечком с Рамизом, к чему вся эта бодяга. Потом расскажу.

— Секрет, да? Между вами, мальчиками?

— Примерно. Хрен его знает.

— Если по правде, Ники, я никогда в ваши дела не совалась, мы с ним об этом и не говорили ни разу. Только трахались.

Тут мамаша снова чай пролила, аж не выдержала:

— Ну-ка, Шэрон, хватит непристойности болтать. И почему вы, молодежь, не можете этим по-тихому заниматься, хоть как мы раньше, обязательно надо, чтоб все знали.

Значит, Рамиз вдувает нашей Шэрон. Про брак — это мы так, для мамаши. Он на Шэрон никогда не женится — не тот цвет и вера не та, так что где и чего там ему отрезали — это не проблема. Кто-то скажет: ну и чего, все одно с выбитым глазом да без пальцев какой он жених. Да только Шэрон не из таких, кто об этом думает. Непонятно, с чего он вообще на нее запал — ведь не блондинка даже.

Может статься — и тогда все это куда сложнее — что я по его рамизовым понятиям чем-то ему обязан, оттого он и решил побаловаться с Шэрон. Черт меня побери, если я знаю, чем. Заковыка в том, что если я все-таки чего-то недопонял и в самом деле по понятиям был Рамизу должен, то он, как выйдет из госпиталя, ремней из меня нарежет. По понятиям двух мнений тут быть не может: нарушил — будь готов к тому, что из тебя нарежут ремней.

Так что, смотаюсь-ка в Виппс-Кросс, перетру с Рамизом.

Ну и денек. Сидел себе тихо-мирно, а сейчас и в управление по пробации надо, и на биржу эту труда, и к Келли — она теперь на Олдрич-вей, с квартиры-то ее поперли. Вот теперь и в Виппс-Кросс, оказывается, надо. Лучше угнать какую-нибудь небольшую тачку, вот хоть на Блэкхорс-роуд. Только чтоб легавые не углядели, они там вечно околачиваются. Там возле метро всегда есть несколько «гольфов» и засратых «двести-пятых».

— Ну, мне пора, а то дел выше крыши, — говорю.

* * *

Бросил «Гольф» на парковке у ратуши и отметился о прибытии без проблем. Энди, моего инспектора, на месте не оказалось — застрял, надо думать, в тоннеле под Ла-Маншем, или еще хрен его знает где — так что пообщался с дежурной инспекторшей, перекинулся парой слов с Рози из приемной — уж сколько лет она там торчит, и все никак ее не уломаю завалиться куда-нибудь на пару коктейлей и все такое. Насчет Энди, чтоб на следующей неделе встретиться, договорился.