Чисто английские вечера - [3]

– Тогда сверните их, – ответил он. – Вы же видите – я занят.

Эмми бросила чемоданчик в сторону палатки и легко, как мальчишка, перелезла через забор.

– Лучше, если я сверну их с этой стороны, – сказала она и, свернув одеяла, положила их в палатку, а на них водрузила свой розовый чемоданчик.

Сев на бревно рядом с мужчиной, который искоса взглянул на нее, Эмми стала смотреть на его руку, державшую палочку с мясом.

– Я надеюсь, у вас есть еще кусочек мяса, – сказала она. – Почему бы вам не поджарить его для меня?

– Потому, что это достаточно дурацкое занятие, особенно, если у вас нет с собой сковороды, – ответил он. – Держите этот!

Женщина взяла палочку, а мужчина залез в палатку, причем ему пришлось встать на колени и согнуться, такой низкой она была. Потом он вылез, держа тарелку, немного хлеба и несколько кусочков мяса.

Выпрямившись, мужчина посмотрел на сидящую к нему спиной женщину, на ее брошенную на землю шляпу со сломанным зеленым пером, на тяжелую копну ее волос, сверкающую как полированное черное дерево, и усмехнулся.

Взяв у Эмми палочку, он снял с нее пропекшееся мясо и, протянув ей нож, тарелку и хлеб, сказал:

– Это будет уже следующая порция.

Он насадил на шампур очередной кусочек мяса. Эмми села и начала жадно есть. Мужчина склонился над костром.

– Мое имя Дэвид Шредер, – проговорил он. – А ваше?

– Эмили Томпсон, – проговорила она с полным ртом. – Среди своих – Эмми.

Мужчина глянул на нее изучающе:

– Вы оставили свой чемодан в моей палатке.

– Я подумала, что смогла бы здесь остановиться.

– А я подумал, вы его оставили по ошибке, – беззлобно пробурчал Дэвид.

– Нет. Я не делаю ошибок! – с вызовом ответила Эмми.

– Счастливая! – Шредер иронично улыбнулся и принялся за ужин.

Наевшись, он собрал при помощи оставшегося куска хлеба с тарелки жир. Затем, подбросив в огонь несколько поленьев, вытащил из внутреннего кармана своей куртки блокнот, а из кармана жилетки выудил несколько карандашных огрызков.

– Наденьте шляпу! – почти приказал Дэвид.

Эмми нехотя сделала то, что просили. Шредер встал перед нею и посмотрел на девушку так, словно она была деревянной…

Глаза Дэвида замелькали вверх и вниз от нее – к блокноту. От блокнота…

Эмми рассматривала его зеленую, не очень чистую вельветовую куртку, нестиранную серую фланелевую рубаху. Выражение его глаз было как у полуголодного ястреба, а сжатые губы Дэвида и его грозный крючковатый нос вызывали ощущение чего-то хищного.

– Дайте мне посмотреть! – осторожно попросила Эмми.

Вместо ответа Шредер вырвал листы из блокнота, скомкал их в шарик и бросил в огонь. Затем он вытащил из кармана пачку сигарет, закурил и объявил:

– Я собираюсь прогуляться. Можете укладываться, когда захотите.

Эмми устала до смерти. До ухода Шредера она и не осознавала, насколько устала. Поэтому она быстренько загасила костер песком, влезла в палатку и разложила одеяла.

Потом Эмми развязала веревку на розовом чемоданчике, открыла его и достала ночную рубашку.

Ласково погладив пальцами плотную шелковую ткань, девушка выскользнула из своих одежд и какое-то время сидела нагая, с распущенными волосами. Затем она надела ночнушку и, юркнув под одеяла, тайно улыбнулась их терпкому запаху.

Спать Эмми не собиралась. Она намеревалась ждать Шредера, но, к сожалению, скоро уснула.

Было уже темно, когда до нее донеслись слова:

– Эй, вы забрали оба одеяла! – Дэвид чиркнул спичкой. – Ну же, передайте мне хотя бы одно…

Эмми видела голодный блеск его глаз до тех пор, пока полы палатки не захлопнулись. С волочившимся позади одеялом, Дэвид пошел к стоявшему на другом конце поля сараю…

Когда утром Шредер подошел к палатке, Эмми уже разжигала костер. Рядом с костром лежал распахнутый розовый чемоданчик, и она сжигала его содержимое.

– Дорогой способ готовить бекон, – сказал Дэвид, потягиваясь на свежем утреннем воздухе, невыспавшийся и небритый.

– Я вовсе не готовлю бекон, – ответила Эмми. – Но я рада слышать, что он у нас есть. Святые ангелы, я голодна!

Дэвид кивнул на кучу пепла:

– Для чего ты тогда сожгла этот мусор?

Эмми охотно пояснила:

– Освобождаю место. Дурацкий способ – жарить на палочке. Нам нужна сковорода. Я куплю ее и смогу носить в чемодане.

Дэвид иронично поклонился:

– Огромное вам спасибо, мадам!

Он полез в палатку, чтобы взять свои бритвенные принадлежности и, когда выползал обратно, взгляд его остановился на Эмми. Та стояла к нему спиной, согнувшись над костром. На ней не было ни обуви, ни чулок. На ноги налипли лепестки лютиков, а юбка сзади волнующе приподнялась…

– Здесь поблизости нет воды, – сказал Дэвид, – но через два поля есть озерцо. Я надеюсь, ты уже нашла его.

Эмми ухмыльнулась в ответ:

– И надеешься напрасно, я еще не умывалась.

– Тогда тебе лучше пойти со мной.

И Шредер двинулся, не оглядываясь. Было еще очень рано.

Солнце всасывало росу с длинного ряда кустов боярышника и с миллиона крошечных алебастровых белых чашечек, каждая из которых предлагала свое содержимое его сверкающим лучам.

Эмми промокла до колен. Наконец они достигли пруда, еще дымящегося в прохладе утра.

Было безветренно и тихо, ветки ив неподвижно нависали над поверхностью воды. Солнце мягко освещало цветы кукушкиных слезок, растущих на берегу пруда. Над водой летали куропатки. Посреди пруда, с головой, откинутой на спину, спал лебедь.