Числа и числительные - [8]

Ну, вот… А теперь поиграем, как на компьютере.

Лифт пришел, скрипя и подрагивая. Половина кнопок были выжжены зажигалками, в углу каталась пустая бутылка сладкого шампанского того же сорта, что угощали на недавнем корпоративе. На зеркале губной помадой был нарисован карикатурный мужской член с улыбкой из которой вылетало облачко и надпись по-английски «Ай лав вумен».

Подумав, он нажал на кнопку второго этажа. Не хватало еще, чтобы внизу прямо в дверях перехватили. Тепленького.

Со второго, перегибаясь через перила и прислушиваясь, он почти пять минут спускался на первый. Медленно, почти не дыша, и ругая одновременно себя за все сразу. Ну, дурак, дурак же набитый… Сидел бы сейчас в теплой компании, отключив мобильник. Играли бы в преферанс, или по сети рубились в стрелялку какую-нибудь. Или даже порнушку посмотрели бы, со смехом пролистывая кадры.

Тс-с-с! Он замер на месте, не опуская поднятую ногу. Показалось? Вот опять, кажется…

Как в кино, присев на корточки, он быстро высунул голову из-за угла, и тут же скрылся обратно. Еще раз. Теперь посидеть, обдумать, что увидел, что ухватил взглядом. У консьержки темно — это плохо. Оттуда можно смотреть, получается, а он не видит, есть ли кто за темным стеклом. В холле пусто. Это хорошо. Но какой-то звук точно был — это опять же плохо…

Застрял?

Шаг назад. Осторожно, осторожно. Где-то возле лифтов был ящик… Вот! А еще смеются некоторые — зачем, мол, в наше время носить с собой нож? Вот для такого случая как раз. Крепкое лезвие поддело дверцу, пошатало, пошевелило язычок замка, что-то хрустнуло, щелкнуло, дверца распахнулась. Ну, и какой тут провод — куда? Крутились диски, подмигивали диодки, что-то жужжало. А-а-а! Некогда тут выбирать!

Он дернул вниз общий рубильник, погружая весь первый этаж в темноту, и тут же рванул вперед, придерживаясь левой рукой за стену. Вот угол, тут налево, прыжок, чтобы на трех ступеньках не поломать ноги… Черт! Чуть не упал! Дверь скрипит? Вперед! Он со всего маху влип в железную дверь, ведущую на улицу, а она почему-то не задержала нисколько, а скрипя распахнулась легко и широко, и он вылетел на улицу, распластавшись под грязным сугробом.

Есть!

Он приподнялся, окинул взглядом двор. Вроде, тишина? Никто не бежал следом, не преследовал. Никто не встречал впереди в засаде. Двор, замкнутый квадрат высоких домов с полукруглой аркой напротив подъезда, как будто вымер. Темные окна. Кое-где только мелькает свет на минуту — и опять темно. Как в войну прямо… Ишь, затаились. Лампочки горят над подъездами. Это он, выходит, как раз под лампочкой — на свету. Его же из всех окон видно.

Рывок вперед, с шипением припадая на ушибленную в падении ногу. Пригибаясь, как под обстрелом, добежал до детской площадки и присел за горкой, рассматривая черный зев арки.

Темно. Не видно ничего. Но если бы там стояли — курили бы наверняка. Были бы видны огоньки сигарет. Значит, ему опять повезло.

Под арку он ступил, настороженно прислушиваясь и принюхиваясь. Если уж не на слух — на запах всегда можно определить. Они пахнут иначе. Тут не перепутаешь…

Кажется, пронесло. В темном тоннеле — никого. И тихо, и пахнет привычно.

Еще десять шагов — уже видна слабо освещенная по ночному времени улица. Взгляд быстро налево-направо, а дальше — тихо-тихо вдоль дома, заранее присматривая себе место укрытия и возможные пути отступления.

Какое еще такси? О чем он там говорил друзьям? Вон две машины с выбитыми напрочь стеклами. А водители где? Вот то-то… Где, где…

Все совсем как в кино ужасов. Не хватает только воя стаи за спиной и жаркого дыхания в затылок. Он вздрогнул и обернулся назад. Нет, показалось. Фу-у-у… Сам себя так навертишь, так нагрузишь, что от громкого звука инфаркт можно получить.

К метро он не пошел, потому что у метро тепло и светло, и много киосков. Там наверняка тусуются местные банды. Придется отбиваться, а потом прорываться к вагонам, запрыгивать — и еще не факт, что это удастся. Значит, пешком, с надеждой, что кто-то все-таки поедет в его сторону.

Боль в колене почти прошла, и он прибавил шаг, изредка снимая шапку и вытирая лоб сразу промокшим платком. Тишина царила в городе. Тишина висела, оседала, скапливаясь в самых темных местах. Где-то вдалеке что-то трещало и рвалось — наверное, хулиганят с запрещенными фейерверками. Где-то далеко в другом направлении слышались крики. Но даже если бы сейчас совсем рядом раздалось «помогите, помогите», он не свернул бы. Некогда. Он шел домой.

В кармане завибрировал телефон. Друзья.

— Ты как?

— Иду пешком. Осталось немного. Пока тихо.

— Удачи!

— К черту вас всех! Не сглазьте!

Вот и его дом, вырастающий из сугробов с каждым шагом вперед. Вот и подъезд, хлопающий полуоторванной дверью.

Он взлетел на три этажа, задыхаясь, открыл дверь, захлопнул и прислонился к ней спиной. Уф-ф… Дышать полной грудью, раздеваясь у себя дома — это так хорошо! Пальто на вешалку — завтра почищу. Ботинки на полку — завтра почищу. Тапочки.

Он зашел в темную гостиную, щелкнул выключателем…

— Сюрпри-и-из! — со всех сторон с хохотом надвигались пьяные ярко раскрашенные, пахнущие духами, шампанским и шоколадом лица.