Четырех царей слуга - [169]
Гордон сообщал также, что дьяк Преображенского приказа Яков Никонов ведёт по этому разбойному делу розыск с пристрастием и по окончании его все бумаги пришлёт в Азов. Там в то время находился князь-кесарь Ромодановский, отвечавший за порядок в столице и всем Российском государстве.
Секретарь австрийского посольства Иоганн Георг Корб в своём «Дневнике» несколько иначе изложил случившееся чрезвычайное происшествие в столице Московии, потрясшее воображение иностранцев. Он записал следующее:
«Князь Репнин... у которого под влиянием какого-то сильного душевного потрясения помутился рассудок, дерзко напал со своими слугами на городской караул. Когда князь намеревался схватить знамя, то знаменосец поступил очень похвально, именно он ударил Репнина древком; очень много других лиц во взаимной борьбе получили раны».
Пётр отвечал на гордоновские письма регулярно, сообщая наставнику все важнейшие новости. Так, в письме из Таганрога от 18 июля царь уведомляет его о выходе кораблей в море и совершенном плавании.
Это письмо принесло немало радости шотландцу. Он сразу же отписывает в Таганрог ответные слова:
«Моё сердце великий Командир (на голландском), письма от милости твоей я принел, а что кораблей вышли и дела ваши морское в путь идёт, велми утешаюся. Подай Господь Бог, чтобы всё твоё намерение и дела к доброму завещанию пришли бы».
Далее в том письме следуют сообщения последних московских новостей, до которых Пётр, как известно, был охоч. Особенно до дел «огненных», пожарных:
«В десятом часу в Белом городе... выгорел Пушечный двор и от Неглинны до Поганова пруда, от Миколы Столба вниз по Китаю; а Китай чуть не весь выгорел».
Это письмо было написано под диктовку больного по-русски, за исключением концовки на голландском языке. Её Патрик Гордон вывел собственноручно. Такие письма действовали на Петра несколько удручающе — он понимал без лишних слов, что жизненный родник его старшего товарища, любимого им ещё с времён потешных игр, иссякает.
Всё же временами престарелый Гордон пересиливал болезнь и вставал на ноги. В июле он даже принял приглашение ближнего боярина Льва Кирилловича Нарышкина побывать у него на обеде в подмосковном имении Фили, куда хозяином было приглашено немало почётных гостей, в том числе и иностранцев — служилых наёмников и дипломатов.
Однако в нарышкинских Филях Пётр Иванович едва не стал виной серьёзного дипломатического скандала. Секретарь австрийского посольства Иоганн Корб так описывает события того застольного дня:
«Знаменитое поместье первого министра и боярина господина Льва Кирилловича Нарышкина, по имени Фили, отстоит только на семь вёрст от Москвы. Боярин уже несколько дней тому назад пригласил господина посла на обед, который приготовлен был там же с большой роскошью...
Г. послу надлежало свернуть с столбовой дороги со всею своею свитою в сопровождении представителей иностранных государей и очень многих офицеров царской службы. При въезде в имение, где было очень много гостей из немцев (то есть любых иностранцев), нам выказали столько учтивости, что каждый хотел присвоить себе на этом поприще пальму первенства. Повсюду мы видели изъявление дружеских чувств, очень многие соперничали между собою, желая возможно правдивее доказать нам бескорыстие своей привязанности. Наконец, всеобщее внимание привлечено было столами, уставленными богатыми яствами.
Кроме первого министра и его родственника, а также обычного нашего переводчика г. Шверенберга (Тяжкогорского), не было ни одного русского гостя, но место их в обилии заступали немцы. После господина цесарского посла сидели в таком порядке: датский посол, генерал де Гордон, бранденбургский резидент, Адам Вейд, цесарский пушечного дела полковник де Граге, полковник Яков Гордон, полковник Ачентон, цесарский миссионер Иоанн Берула, царский врач Карбонари, купец католик Гваскони, купцы не католики: Вольф, Бранд и Липе; вперемежку с ними тут же восемь чиновников цесарского посла.
Обед устроен был почти с царственною роскошью; приготовлен он был не на русский лад, а хорошо приспособлен к немецкому вкусу. Кушанья были в редком изобилии; золотая и серебряная посуда отличалась высокой ценностью; на столе стояли разнообразные наилучшие напитки — всё это свидетельствовало о кровном родстве хозяина с царём.
После окончания обеда стали состязаться в стрельбе из лука; никто не мог отговориться от этого ссылкой на иностранный обычай или на неопытность в непривычном деле. Лист бумаги, воткнутый в землю, служил мишенью; первый министр неоднократно пробивал его посредине при всеобщих рукоплесканиях. Проливный дождь помешал нам в этом приятнейшем занятии, и мы снова удалились в боярские покои.
Нарышкин взял за руку цесарского посла и отвёл его в спальню своей жены, чтобы исполнить там обряд их взаимных приветствий. У русских нет иного способа, чтобы выразить своё особенное уважение: наивысшего почёта удостаивается тот, кого муж с отменной вежливостью приглашает поцеловать его жену и выпить из её рук глоток водки».
Боярин Лев Кириллович Нарышкин подарил послу Священной Римской империи Христофору Игнатию Гвариенту роскошный подарок — соболиную шубу. Однако такой подарок был не бескорыстен, и цесарец об этом хорошо знал. Хозяин Филей давно мечтал и особо не скрывал этого получить от посла австрийского императора карету. Подобно той, которая в своё время была получена фаворитом правительницы царевны Софьи князем и боярином Василием Васильевичем Голицыным четырнадцать лет тому назад.
Нередко можно услышать выражение «Петровская эпоха», когда речь заходит о России на рубеже XVIII в. И это справедливо – ведь страна наша при Петре I преобразилась. Начало же этой эпохи ознаменовано Великой Северной войной, выйдя из которой Россия стала военной и морской державой, а Швеция, напротив, лишилась этого статуса навсегда. Люди и сражения бурных переломных лет предстают на страницах новой книги известного писателя-историка.
Прошлое предстает перед нами сплошным калейдоскопом, в котором мелькают большие и малые войны, походы, битвы на суше и море, осады и штурмы крепостей и городов. Письменные источники оставили нам имена людей, которые стали неотъемлемой частью мировой истории. Хаммурапи и Тутмос III, Ашшурбанипал и Александр Македонский, Юлий Цезарь и Мухаммед, Карл Великий и Святослав Игоревич… Их полководческий гений приводил к знаковым изменениям на политической карте мира. Леонид I и Лисандр, Ганнибал Барка и Сунь Пин, Спартак и Олег Вещий – они не перекраивали карту Евразии, однако их деяния стали вершиной воинского искусства.
Герои этой замечательной книги — великие русские князья, на века прославившие отечественную историю своими делами. Они строили города, вели нескончаемые войны с врагами земли Русской, защищая ее рубежи. Они накапливали силы против Золотой Орды, заботились о будущем России.Автор книги — известный военный историк, писатель А. Шишов.Книга рассчитана на широкий круг читателей и, нет сомнения, доставит им огромное удовольствие от прикосновения к незабываемым страницам Русской истории.
«Вам все вершины были малы / И мягок самый черствый хлеб, / О, молодые генералы / Своих судеб!» – писала о них Марина Цветаева. Неслыханно молодые по нынешним меркам, невероятно талантливые, отважные и самоотверженные, русские генералы 1812 года покрыли себя на полях сражений бессмертной славой: «Три сотни побеждало – трое! / Лишь мертвый не вставал с земли. / Вы были дети и герои, / Вы всё могли!» 600-тысячную Великую Армию Наполеона победил не только стратегический гений Кутузова и непоколебимая твердость императора Александра, но и «созвездие» блестящих русских военачальников, которые превзошли хваленых французских маршалов по всем статьям.
Новый роман писателя-историка Алексея Шишова посвящён одному из виднейших деятелей Белого движения, легендарному «бешеному барону» Р.Ф. Унгерну фон Штернбергу (1885—1921).
История Западной Европы убедительно свидетельствует о том, что только те народы или государства, которые сумели выдвинуть из своей среды в годину тяжелых, поистине судьбоносных испытаний действительно великих военных вождей, военных гениев, смогли выжить, отстояли свою независимость, не потеряли своих земель.
Владимир Войнович начал свою литературную деятельность как поэт. В содружестве с разными композиторами он написал много песен. Среди них — широко известные «Комсомольцы двадцатого года» и «Я верю, друзья…», ставшая гимном советских космонавтов. В 1961 году писатель опубликовал первую повесть — «Мы здесь живем». Затем вышли повести «Хочу быть честным» и «Два товарища». Пьесы, написанные по этим повестям, поставлены многими театрами страны. «Степень доверия» — первая историческая повесть Войновича.
«Преследовать безостановочно одну и ту же цель – в этом тайна успеха. А что такое успех? Мне кажется, он не в аплодисментах толпы, а скорее в том удовлетворении, которое получаешь от приближения к совершенству. Когда-то я думала, что успех – это счастье. Я ошибалась. Счастье – мотылек, который чарует на миг и улетает». Невероятная история величайшей балерины Анны Павловой в новом романе от автора бестселлеров «Княгиня Ольга» и «Последняя любовь Екатерины Великой»! С тех самых пор, как маленькая Анна затаив дыхание впервые смотрела «Спящую красавицу», увлечение театром стало для будущей величайшей балерины смыслом жизни, началом восхождения на вершину мировой славы.
Главные герои романа – К. Маркс и Ф. Энгельс – появляются перед читателем в напряженные дни революции 1848 – 1849 годов. Мы видим великих революционеров на всем протяжении их жизни: за письменным столом и на баррикадах, в редакционных кабинетах, в беседах с друзьями и в идейных спорах с противниками, в заботах о текущем дне и в размышлениях о будущем человечества – и всегда они остаются людьми большой души, глубокого ума, ярких, своеобразных характеров, людьми мысли, принципа, чести.Публикации автора о Марксе и Энгельсе: – отдельные рассказы в периодической печати (с 1959); – «Ничего, кроме всей жизни» (1971, 1975); – «Его назовут генералом» (1978); – «Эоловы арфы» (1982, 1983, 1986); – «Я все еще влюблен» (1987).
«Редко где найдется столько мрачных, резких и странных влияний на душу человека, как в Петербурге… Здесь и на улицах как в комнатах без форточек». Ф. М. Достоевский «Преступление и наказание» «… Петербург, не знаю почему, для меня всегда казался какою-то тайною. Еще с детства, почти затерянный, заброшенный в Петербург, я как-то все боялся его». Ф. М. Достоевский «Петербургские сновидения»Строительство Северной столицы началось на местах многочисленных языческих капищ и колдовских шведских местах. Именно это и послужило причиной того, что город стали считать проклятым. Плохой славой пользуется и Михайловский замок, где заговорщики убили Павла I.
Когда-то своим актерским талантом и красотой Вивьен покорила Голливуд. В лице очаровательного Джио Моретти она обрела любовь, после чего пара переехала в старинное родовое поместье. Сказка, о которой мечтает каждая женщина, стала явью. Но те дни канули в прошлое, блеск славы потускнел, а пламя любви угасло… Страшное событие, произошедшее в замке, разрушило счастье Вивьен. Теперь она живет в одиночестве в старинном особняке Барбароссы, храня его секреты. Но в жизни героини появляется молодая горничная Люси.
Генезис «интеллигентской» русофобии Б. Садовской попытался раскрыть в обращенной к эпохе императора Николая I повести «Кровавая звезда», масштабной по содержанию и поставленным вопросам. Повесть эту можно воспринимать в качестве своеобразного пролога к «Шестому часу»; впрочем, она, может быть, и написана как раз с этой целью. Кровавая звезда здесь — «темно-красный пятиугольник» (который после 1917 года большевики сделают своей государственной эмблемой), символ масонских кругов, по сути своей — такова концепция автора — антирусских, антиправославных, антимонархических. В «Кровавой звезде» рассказывается, как идеологам русофобии (иностранцам! — такой акцент важен для автора) удалось вовлечь в свои сети цесаревича Александра, будущего императора-освободителя Александра II.
Вошедшие в том произведения повествуют о фаворите императрицы Анны Иоанновны, графе Эрнсте Иоганне Бироне (1690–1772).Замечательный русский историк С. М. Соловьев писал, что «Бирон и ему подобные по личным средствам вовсе недостойные занимать высокие места, вместе с толпою иностранцев, ими поднятых и им подобных, были теми паразитами, которые производили болезненное состояние России в царствование Анны».
Романы известных современных писателей посвящены жизни и трагической судьбе двоих людей, оставивших след в истории и памяти человечества: императора Александра II и светлейшей княгини Юрьевской (Екатерины Долгоруковой).«Императрица тихо скончалась. Господи, прими её душу и отпусти мои вольные или невольные грехи... Сегодня кончилась моя двойная жизнь. Буду ли я счастливее в будущем? Я очень опечален. А Она не скрывает своей радости. Она говорит уже о легализации её положения; это недоверие меня убивает! Я сделаю для неё всё, что будет в моей власти...»(Дневник императора Александра II,22 мая 1880 года).
Новый роман известной писательницы-историка Нины Молевой рассказывает о жизни «последнего фаворита» императрицы Екатерины II П. А. Зубова (1767–1822).
Известный писатель-историк Валерий Поволяев в своём романе «Царский угодник» обращается к феномену Распутина, человека, сыгравшего роковую роль в падении царского трона.