Четверо отважных - [36]

— Куда же еще больше? — удивился Кренкель. — Вы и так почти круглые сутки без отдыха работаете. Посмотрите на себя, кем вы стали: килограммов по десять, наверное, потеряли.

Действительно, рабочий день Ширшова и Федорова был загружен до предела. При этом работать приходилось в тяжелейших условиях — при сильном ветре, мокром снеге с дождем, густом тумане. Папанин и Кренкель старались по мере возможности помогать двум ученым, чем-то облегчить их труд. Особенно выматывала силы гидрологическая лебедка. На малых глубинах с ней работал один Ширшов с одним помощником, а когда брались глубоководные станции, к ней выходили все четверо. Папанин замечает в одной из своих записей в дневнике: «У Петровича руки опухли от работы на лебедке».

Только один Папанин мог сам распоряжаться своим временем. Ему не надо было, как Ширшову и Федорову, долгими часами работать с приборами или, как Кренкелю, нести в положенные часы вахты у рации. Его каждодневной заботой было вовремя и сытно накормить своих товарищей, а остальное время он использовал по своему усмотрению. Хозяйственных забот у него было много, и первые осенние дни он усиленно занимался подготовкой всего оснащения станции к зиме. Наступившее похолодание было использовано для постройки новых снежных, вернее, снежно-ледяных домиков. Для этого основным строительным материалом служил мокрый, быстро смерзающийся снег, а мороз помогал быстро цементировать возведенные стены. В первую очередь рядом с жилой палаткой построили просторную кухню, вморозили полки для посуды, пол застелили фанерой и даже сумели придать некоторый комфорт. Это помещение так понравилось зимовщикам, что они решили использовать этот домик как столовую.

Затем таким же способом построили несколько домиков для размещения научных приборов и складов — они заменили летние палатки, сильно изношенные и порванные ветрами и непогодой.

Шутник Кренкель придумал для изобретенного ими нового строительного материала термин — «снегобетон» — смесь снега с водой. Насколько прочны и надежны оказались воздвигнутые из «снегобетона» домики, подтвердила сама жизнь: весь снежно-ледовый городок лагеря станции «СП» простоял невредимым до самой эвакуации с нее людей. Опыт зимней жизни на льдине показал, что в таких домиках можно устроиться очень уютно. Удачно была разрешена и проблема освещения и отопления палатки. Из шести пустых ящиков из-под продуктов Папанин соорудил большой резервуар и впаял в него две горелки. Получилась яркая лампа, излучавшая вокруг себя много тепла. А вот фонари «летучая мышь», предназначенные для освещения, при любых порывах воздушных масс не выдерживали полярных шквалистых ветров и быстро ими задувались.

Полярники с наступлением осени усилили наблюдение за состоянием их льдины и соседних полей. Пока дрейф протекал спокойно и признаков сжатия и торошения ледяных полей не наблюдалось. Тем не менее Ширшов и Федоров, как только мороз сковал пресные озера и озерки первым льдом и запорошил их снегом, совершили несколько лыжных прогулок на соседние ледяные поля. Они убедились, что их гостеприимное ледяное поле является счастливым исключением, что его с разных сторон окружает настоящий ледяной хаос: гряды старых торосов высотою до 7 и даже 10 м, беспорядочные нагромождения льдин друг на друга, мощные надвиги, вздыбленные глыбы, а также много свежих, только что замерзших разводий и трещин. Решили на всякий случай принять меры предосторожности: на трое нарт погрузили аварийный запас продовольствия, одежды и топлива и поставили их в разных концах льдины с расчетом быстро перевезти их на другое место в случае появления трещин.

Быстро приближалась полярная ночь. Полярники ощущали ее близость по тому, как с каждым днем все больше и больше увеличивался период темноты, все ниже и ниже спускался солнечный диск к горизонту, а потом уже оранжевый кусочек этого диска медленно полз по границе лед — небо, почти не поднимаясь над горизонтом.

Темп научных наблюдений не снижался. В эти осенние дни Ширшова особенно заинтересовали и увлекли наблюдения за течениями. Он изучал их с помощью специальных вертушек, спускаемых в океанские воды на разные горизонты. О полученных данных и о сделанных из них выводах он рассказал своим товарищам и так увлек их разгадкой тайн сложных течений, что Федоров и Кренкель включились в эту программу и тоже вели под руководством Петра Петровича вертушечные наблюдения. Так, Ширшов установил, что под влиянием дрейфа льдов в океане возникает дрейфовое течение — оно захватывает находящиеся подо льдом верхние слои воды до глубин 50 м. При этом, по закону ученого Кориолиса, то есть под действием вращения Земли, это течение отклоняется вправо на 20-40° от генерального направления дрейфа льдов, вызываемого в первую очередь ветрами. Глубже дрейфового течения на горизонтах от 50 до 125 м (в зависимости от скорости и продолжительности дрейфа) возникает обратное течение, идущее в противоположную сторону направления дрейфа. Разгадкой механизма образования этих течений и изучением их физических характеристик и занимался с увлечением в те дни Ширшов при активном участии Федорова и Кренкеля.