Чёртовы свечи - [64]
Он постоял немного у окна, потом повернулся, поставил табурет к шкафу и достал коробку из-под конфет. Спустился вниз, положил коробку на стол, сходил за табуретом. Присел у стола и раскрыл коробку, достал что-то, завёрнутое в старый платок.
Вот, с 90-х сохранился старый потёртый пистолет ПМ. В нём должно быть патрона четыре. Так и есть. Четыре. «На всякий случай. Так спокойнее. С людьми чёрт знает что происходит, когда золото перед глазами, и чужие руки рядом. Я только ради своей безопасности. А то что, "Петрович, дай то, Петрович, дай это…" Кто знает, что они там ещё задумали. А так спокойнее. Нас просто так не возьмёшь. Пожили, знаем, и ещё пожить хочется. Ой, как хочется, и хорошо пожить». — Он наконец успокоился, лёг на диван и уснул.
Серёга с обеда свалился на гамак под крышей. «Давление, наверное, спать хочется. Ни рукой, ни ногой не пошевелить», — с трудом соображал он, а потом и вовсе отрубился и проспал до вечера.
Когда он проснулся, небо было в тучках. Он согрел чай, выпил наскоро с чёрным хлебом и, надев по погоде резиновые сапоги, отправился к Петровичу, чтобы помочь ему нести клетки. Перед выходом он пошарил рукой на полке и достал охотничий нож: «Пригодится, мало ли что». Закрыл двери и, выйдя через заднюю калитку, огородами стал пробираться к Петровичу.
У Петровича на кухне уже сидел Павел. Поздоровавшись наскоро, они отправились в сарай за инструментами и клетками.
В полночь они добрались до рощицы, поодаль которой росло множество цветков огнеробов. Шли, стараясь не шуметь. Ночь была чуть влажная, накрапывал мелкий дождик, но тихая и тёплая.
— То, что дождик, даже хорошо, — прошептал Серёга. — Меньше чужих глаз, все по домам сидят.
Они расставили ловушки в разных местах, и каждый выбрал место, где посуше, и затаился в траве, чтобы наблюдать за своей. Как только в ловушки попадутся птицы, каждый из них предупредит миганием фонаря других, потом Павел подаст условный знак: три длинных мигания фонарём, и они побегут с ловушками к аквариуму. Достанут из ловушек птиц и сунут их под крышку аквариума. А там — будь что будет.
Дождь перестал моросить. Тихо звенели редкие комарики. Было необычайно тихо. Приятели сидели в засаде, каждый на своём месте, не видя друг друга и не переговариваясь. Только ночь и охота. Крайнее напряжение и ожидание перемен. Каждый из них только здесь, лёжа в мокрой траве, понял, как хочется перемен…
Серёга напрягся: «Кажется, Пашка мигнул три раза». Он ответил условным сигналом: «Понял». Включил-выключил фонарь один раз. Прошло не более получаса, как Петрович дал сигнал, что у него в ловушке дракончик. «Пошло, теперь только ты, ты — последний». Серёга глянул на часы: «Половина второго. Давай, давай! Ловись, ну что же ты…» Хлоп, упала дверца. Он подбежал к ловушке и осветил её. Так и есть. Дракончик в ловушке! Сигнал!
Прошло минут пять. У каждого из охотников в руках было по ловушке и фонарю. Они приготовились бежать к центру, где на возвышении стоял аквариум, прикрытый стеклянной крышкой, и лежали лопаты. Наконец Пашка подал сигнал! Скользя по мокрой траве, они побежали навстречу судьбе.
Первый добежал Пашка, потом Серёга, последним был Петрович.
— Так, мужики, осторожно, без суеты достаём дракончиков, не приближаемся друг к другу раньше времени. По команде — рывок к аквариуму и кидаем груз. Вместе. Уже без счёта. Без мандража. Всё в порядке! Мы сделаем это и будем в шоколаде. Раз, два, три… Давай!!!
Руки всё-таки тряслись. Вот они у аквариума, крышку чуть в сторону, и дракончики слетелись вместе. Тишина. Ти-ши-на. Ничего. Только кровь в висках стучит и руки трясутся.
И это всё?!
— Давай п-п-посветим, — заикаясь, сказал Серёга. Он включил фонарь и почему-то направил его вначале на Петровича. Тот закрыл глаза рукой.
— Убери…
Серёга перевёл луч на аквариум. Яркий свет отражался от стеклянной стенки. Ничего не было видно.
— Не видно… Где они?
Какая-то слабость появилась в руках и ногах. Как-то нехорошо стало Петровичу. Кина не будет, кинщик спился…
Да, поверили в сказку, как пацаны малые…
Пашка молчал, потом отвернулся и достал сигарету… «Уеду на Север, водителем чего-нибудь, — решил он. — Последняя надежда была».
Так и не прикурив, он бросил сигарету и пошёл в ночь…
«Б-бба-бах!!» — шарахнуло в аквариуме, осветив ночную траву ярким белым пламенем. Искатели грохнулись наземь, по привычке прикрыв голову руками, как учили их в дни далёкой армейской юности. И опять, через несколько секунд, «Бба-бахх!!». В воздухе запахло соляркой и горелым маслом.
— Смотри за лучом!! — истошно заорал Серёга. — Луч! Луч!
Он вскочил на ноги и побежал по лучу, забыв про лопату.
— Я сейчас, мужики! Я за вами! Ура! — побежал за ним Петрович.
— А лопаты, лопаты? Да бегите, я сам захвачу, не останавливайтесь. Смотри, где закончится луч, куда упрётся?! — совсем растерявшись от волнения, искал в траве лопаты Пашка. — Неужто, неужто получилось! Неужто получилось!
Лопаты вываливались у него из рук, он на ходу подхватывал их с земли и бежал в ту сторону, куда вёл слабо видимый луч и где раздавался топот ног его приятелей. Но луч стал медленно угасать и вскоре совсем пропал. Он остановился, озираясь по сторонам. Серёгу и Петровича тоже перестало быть слышно. Он не знал, куда идти.
Даже в парфюмерии и косметике есть пробники, и в супермаркетах часто устраивают дегустации съедобной продукции. Я тоже решил сделать пробник своего литературного творчества. Продукта, как ни крути. Чтобы читатель понял, с кем имеет дело, какие мысли есть у автора, как он распоряжается словом, умеет ли одушевить персонажей, вести сюжет. Знакомьтесь, пожалуйста. Здесь сборник мини-рассказов, написанных в разных литературных жанрах – то, что нужно для пробника.
В романе Б. Юхананова «Моментальные записки сентиментального солдатика» за, казалось бы, знакомой формой дневника скрывается особая жанровая игра, суть которой в скрупулезной фиксации каждой секунды бытия. Этой игрой увлечен герой — Никита Ильин — с первого до последнего дня своей службы в армии он записывает все происходящее с ним. Никита ничего не придумывает, он подсматривает, подглядывает, подслушивает за сослуживцами. В своих записках герой с беспощадной откровенностью повествует об армейских буднях — здесь его романтическая душа сталкивается со всеми перипетиями солдатской жизни, встречается с трагическими потерями и переживает опыт самопознания.
Повесть «Пробел» (один из самых абстрактных, «белых» текстов Клода Луи-Комбе), по словам самого писателя, была во многом инспирирована чтением «Откровенных рассказов странника духовному своему отцу», повлекшим его определенный отход от языческих мифологем в сторону христианских, от гибельной для своего сына фигуры Magna Mater к странному симбиозу андрогинных упований и христианской веры. Белизна в «онтологическом триллере» «Пробел» (1980) оказывается отнюдь не бесцветным просветом в бытии, а рифмующимся с белизной неисписанной страницы пробелом, тем Событием par excellence, каковым становится лепра белизны, беспросветное, кромешное обесцвечивание, растворение самой структуры, самой фактуры бытия, расслоение амальгамы плоти и духа, единственно способное стать подложкой, ложем для зачатия нового тела: Текста, в свою очередь пытающегося связать без зазора, каковой неминуемо оборачивается зиянием, слово и существование, жизнь и письмо.
![В долине смертной тени [Эпидемия]](/storage/book-covers/20/20b59336dc28de47dc7a206b6ad9ee6ea45788bb.jpg)
В 2020 году человечество накрыл новый смертоносный вирус. Он повлиял на жизнь едва ли не всех стран на планете, решительно и нагло вторгся в судьбы миллиардов людей, нарушив их привычное существование, а некоторых заставил пережить самый настоящий страх смерти. Многим в этой ситуации пришлось задуматься над фундаментальными принципами, по которым они жили до сих пор. Не все из них прошли проверку этим испытанием, кого-то из людей обстоятельства заставили переосмыслить все то, что еще недавно казалось для них абсолютно незыблемым.
Селеста Барбер – актриса и комик из Австралии. Несколько лет назад она начала публиковать в своем инстаграм-аккаунте пародии на инста-див и фешен-съемки, где девушки с идеальными телами сидят в претенциозных позах, артистично изгибаются или непринужденно пьют утренний смузи в одном белье. Нужно сказать, что Селеста родила двоих детей и размер ее одежды совсем не S. За восемнадцать месяцев количество ее подписчиков выросло до 3 миллионов. Она стала живым воплощением той женской части инстаграма, что наблюдает за глянцевыми картинками со смесью скепсиса, зависти и восхищения, – то есть большинства женщин, у которых слишком много забот, чтобы с непринужденным видом жевать лист органического салата или медитировать на морском побережье с укладкой и макияжем.
Журналист, креативный директор сервиса Xsolla и бывший автор Game.EXE и «Афиши» Андрей Подшибякин и его вторая книга «Игрожур. Великий русский роман про игры» – прямое продолжение первых глав истории, изначально публиковавшихся в «ЖЖ» и в российском PC Gamer, где он был главным редактором. Главный герой «Игрожура» – старшеклассник Юра Черепанов, который переезжает из сибирского городка в Москву, чтобы работать в своём любимом журнале «Мания страны навигаторов». Постепенно герой знакомится с реалиями редакции и понимает, что в издании всё устроено совсем не так, как ему казалось. Содержит нецензурную брань.