Чертова дюжина - [154]

— Давайте работать, — предложил я. — Другого нам не дано.

Прозвучало высокопарно, но всколыхнуло моих товарищей по несчастью.

Павла назначили в караул — учли ранение. Таня осталась при окончательно занемогшем Никите Петровиче и еще слишком слабом матросике. Ольга Борисовна выводила синяки с наших с гренадером ног. Илью освободили, сухо перед ним извинившись. Он, вопреки ожиданиям, не полез в бутылку, находясь под впечатлением минувшей битвы. Беату я отрядил на переговоры с мужем: раскрыть ему глаза на подноготную предательства Синицына. Остальные энергично взялись за латание пробоин.

В течение двух часов с острова нас не беспокоили. За это время мы сумели частично устранить причиненный яхте урон. Капитан и боцман посовещались и пришли к выводу, что до наступления темноты верхняя палуба еще должна возвышаться над поверхностью воды. Исполненные оптимизма, туристы наконец-то добрались до еды, приготовленной Беатой. Сытые и уставшие, они с интересом прослушали лекцию на тему взаимоотношений мафии и средств массовой информации. Лекцию читал я, Беата и Эрнест Сергеевич скупо помогали. Подлинные мотивы поступка Синицына мы скрыли от широкой аудитории, щадя самолюбие Савельева. В остальном я настоял на предельной откровенности: люди, ставшие заложниками, имеют право знать правду и о причинах беды, и о грозящих последствиях. В том, что боевики после захвата четы писателя не оставят в живых свидетелей, лично я не сомневался…

— Почему вертолет потопил лодку с нашими вещами? — заинтересовалась Ольга Борисовна, отличавшаяся способностями к логическому мышлению.

— Бумаги, — ответил я. — Эрнест Сергеевич опрометчиво посетовал, что грабители завладели ими, — помните разговор на берегу, когда мы вернулись на Чайкин Нос?

Ольга Борисовна согласно кивнула.

— Синицын сразу радировал боевикам, — продолжал объяснения я. — Те испугались вероятности дальнейшего блуждания черновиков по чужим рукам и решили их уничтожить вместе с моторкой. Им же нужен не только писатель Савельев, но и добытые им сведения о коррупции — они, пожалуй, важнее. Вы ведь не все опубликовали?

Вопрос адресовался Эрнесту Сергеевичу.

— Да. Часть материалов планировалось придать огласке позже. — Савельев помялся. — Некоторые из них я взял с собой… Другие хранятся… в надежном месте.

— Вот! — обрадовался я. — В этом подоплека и нападения на моторку с грабителями, и, до настоящего времени, причина аккуратного обращения с нами: автор репортажей им необходим живой — они надеются выведать у него, где спрятаны остальные документы.

— Бандиты могли воспользоваться предложением Ильи, — высказала новое сомнение Ольга Борисовна, — чтобы вместо него высадить на яхту второго своего человека. Разве не разумно?

— Разумно, — согласился я в принципе, но в частностях возразил: — Илью спасло одно: он не упомянул о собственном инкогнито. Вдруг на яхте имеются его знакомые, ожидающие друга? И учтем также, что боевики были ограничены во времени на подготовку: местности на Чайкином Носу не знают, яхта всего в получасе хода до него — не успеть. Зачем пороть горячку, когда сподручнее дождаться следующей стоянки на Песчаном и там взять нас тепленькими.

— На Песчаном? — удивился капитан.

— Естественно. Мы же туда собирались после Чайкиного Носа? Вмешательство Пашиных дружков спутало и наши планы, и планы боевиков. Они вынуждены были по наводке Синицына срочно лететь на Колдун.

— Вы полагаете все же плыть на остров? — спросил капитан.

— Нет, спеть хором песню про «гордого «Варяга» и дружно уйти на дно! — брякнул зловеще Паша, которого в процессе обмена мнениями сменил на посту гренадер.

— Иного выхода нет, — заверил я. — Сколько на яхте спасательных жилетов?

— Хватит всем. — Капитан помедлил. — Э-э… У нас есть дымовые шашки, белые.

— Откуда? — удивился Илья.

— Приготовили для праздника Нептуна. И фейерверки.

— Шашки сгодятся, — согласился я. — Насчет остального — подумаем. Главное, обмануть вертолетчиков относительно места высадки и добраться до леса.

— Не слишком велики шансы, — вздохнул Савельев.

— Тем не менее они есть, — упрямо сказал я.

— А ты рацию не пробовал? — вспомнил Паша.

Мамочка родная! Рация! Я резко хлопнул себя по карману штанов: здесь, родная!

Люди выжидательно смотрели на меня… Что сказать?

— Честное слово, забыл. Но клятвенно обещаю при первом удобном случае позвонить на вертолет и прозондировать обстановку, — нарочито грустно произнес я.

— Тьфу! — пробормотал мой сосед-уголовник.

— Ладно, — взял слово Бельский. Давайте отдыхать и набираться сил.

— И готовиться, — проговорила Беата.

— Если яхта не утопнет раньше…

Я ж говорю, что у Паши юмор могильный.

* * *

До часа «икс» — времени высадки десанта — я занимался организацией всех необходимых приготовлений. Нити управления коллективом как-то сами собой упали мне в руки: отчасти вследствие того, что другие, за исключением, пожалуй, гренадера, не попадали ранее в подобные переделки, а в основном — из-за наличия у подавляющего большинства туристов характерной для всего нашего общества болезни, унаследованной с молоком матери, — боязни ответственности за принятые решения.