Чертова дюжина - [3]
– С выручкой, с выручкой!
– С выручкой! – приплясывали Витя Беленький, Ната, Саша и Костя.
Варя стояла красная, сердитая.
– Я спрашиваю, что ты сделала с платьем? – строго, повышая голос, повторила Екатерина Петровна.
– Ползла, мамочка, ребят-то надо было выручить, тут уж не до платья…
Дина взглянула на порванную юбку. Ей стало жаль новенького платья, но главное – стыдно было перед матерью. Это платье утром подарила ей Екатерина Петровна. Ночь она сидела за машинкой, желая непременно окончить подарок к сроку.
Екатерина Петровна сердито отвернулась и отошла к столу.
– Ничего, Дина, – сказала Саша, – ты его сейчас сними, а потом я помогу тебе розовой ниткой зашить, и ничего не будет видно.
– Правда? – обрадовалась Дина и побежала переодеваться.
Витя Беленький взял палочку-застукалочку и обратился к Варе:
– Ну-с, снова придется вам топать за палочкой.
– Не пойду. Надоело так играть.
– Ага! Как второй раз голить – так надоело. Нет, гражданка, это не по правилам. – Витя решительно направился за ворота.
– Пойдемте на реку, – спускаясь с крыльца, предложила Дина.
– На реку! – поддержали все и побежали к плетню огорода.
Когда они лезли через плетень, Дина выронила из кармана Костин подарок. Сверток упал на резные листья крапивы. Его подняла и спрятала в рукав Саша Семенцова. Она догнала Дину и, поглядывая на нее, хотела спросить, что у нее пропало, и, подразнив, возвратить потерянное. Но любопытство взяло верх. Девочка забежала в мелкий березник, присела и, осторожно распутав нитку, развернула бумагу.
В тонко очерченной рамке, перевитой незабудками и ромашкой, печатными буквами были написаны стихи. Вверху красивым шрифтом выведено:
«В день четырнадцатилетия Дине Затеевой от Кости Зарахович на память».
Саша с увлечением стала читать Костины стихи.
Особенно ей понравилось одно четверостишие, и она несколько раз перечитала его:
– Вот здорово, – прошептала она, свернула бумагу трубочкой, завязала ниткой и с сожалением подумала, что теперь каникулы. Будь сейчас учебное время, Саша непременно рассказала бы всему классу о том, что Костя сочиняет Динке стихи, и уж разыграли бы они и поэта и именинницу.
Саша догнала ребят, подала Дине сверток и сказала насмешливо:
– Маша-растеряша!
Дина вспыхнула, взглянула на Сашу, и по тому, как та сразу же посмотрела на Костю, ей показалось, что она читала стихи. Костя все это видел. Он нахмурился и вскоре, улучив удобный момент, схватил Сашу за длинные косы и со злостью в голосе крикнул:
– Но, чалка длиннохвостая!
Он дернул так больно, что Саша закинула кверху голову и на ее глаза навернулись слезы.
– У, Пушкин! – сердито сказала она.
Теперь Костя окончательно убедился, что Саша читала его стихи.
Они шли через пустырь. В стороне зияла ровная четырехугольная яма. Здесь еще в давние времена был приготовлен фундамент, очевидно предназначенный для дома с подвальным этажом. Яма глубиной около двух метров, была завалена большими камнями и поросла высокой густой травой.
Впереди шли Дина и Ната. Когда они были вместе, то Дина казалась особенно высокой и хрупкой, а Ната здоровой и коренастой. Несмотря на торжественный день – именины лучшей подруги, – Ната была одета небрежно. Пояс коричневого платья придерживала большая английская булавка. На спине из четырех пуговиц две отсутствовали.
Девочки подошли к краю фундамента. Саша с Варей шли шагах в десяти, оживленно перешептываясь. Мальчики скрылись под яром.
– Спрячемся! – шепнула Ната, указывая на яму.
Дина быстро оглянулась, убедилась, что ее и Нату подруги не замечают, присела и, посмеиваясь, осторожно спрыгнула вниз. Ната последовала за ней.
Они забились в угол, прислушиваясь к шагам и разговорам наверху.
– А где же девчата? – услышали они удивленный голос Вари. – Неужели к реке спустились?
Послышался дружный топот ног, должно быть, девочки побежали.
Дина с Натой переглянулись и засмеялись. Они продолжали сидеть на корточках в углу ямы и разговаривали шепотом.
– Динка-а-а!
– Нат-ка-а-а! – доносилось издали.
Их искали. Хотелось спрятаться подальше. Дина изо всех сил прижималась спиной к холодному камню, словно от этого она становилась менее заметной. Неожиданно на плечи ей посыпалась земля. «Подкрались, увидели», – подумала она, осторожно приподнимая кверху голову. Но наверху никого не было.
Земля осыпалась между ровными четырехугольными камнями, к которым прижималась Дина. Она повернулась и заметила, что камень, около которого она стояла, отличался от других камней – гладкий и темный, он скорее походил на плиту. Она наклонилась, взяла щепку и ткнула ею между камней. Щепка без усилий вошла туда.
Земля посыпалась опять, и между камней образовалась дыра. Дина просунула туда руку и громко сказала:
– Там пусто!
– Тише ты! – зашептала Ната. – Они же тут.
Но Дину теперь больше всего на свете занимала дыра между камней.
– А что, если там клад?! – серьезно сказала она. – Ну-ка, попробуем сдвинуть камень!
– Смотри! Да он совсем плоский, – нащупывая пальцами плиту, громко удивилась Ната.
Они обе просунули пальцы в щель, схватились за край плиты, изо всех сил потянули ее и чуть не свалились – так легко подалась она вперед и упала. Девочки отскочили и со страхом смотрели то на черное отверстие, зияющее в фундаменте, то друг на друга.
«… Дверь открылась без предупреждения, и возникший в ее проеме Константин Карлович Данзас в расстегнутой верхней одежде, взволнованно проговорил прерывающимся голосом:– Наталья Николаевна! Не волнуйтесь. Все будет хорошо. Александр Сергеевич легко ранен…Она бросается в прихожую, ноги ее не держат. Прислоняется к стене и сквозь пелену уходящего сознания видит, как камердинер Никита несет Пушкина в кабинет, прижимая к себе, как ребенка. А распахнутая, сползающая шуба волочится по полу.– Будь спокойна. Ты ни в чем не виновна.
«… – Стой, ребята, стой! Межпланетный корабль! Упал на Косматом лугу. Слышали?.. Как землетрясение!Миша Домбаев, потный, с багровым от быстрого бега лицом и ошалевшими глазами, тяжело дыша, свалился на траву. Грязными руками он расстегивал на полинявшей рубахе разные по цвету и величине пуговицы и твердил, задыхаясь:– Еще неизвестно, с Марса или с Луны. На ядре череп и кости. Народищу уйма! И председатель и секретарь райкома…Ребята на поле побросали мешки и корзины и окружили товарища. Огурцы были забыты. Все смотрели на Мишу с любопытством и недоверием.
«Они ехали в метро, в троллейбусе, шли какими-то переулками. Она ничего не замечала, кроме Фридриха.– Ты представляешь, где мы? – с улыбкой наконец спросил он.– Нет. Я совершенно запуталась. И удивляюсь, как ты хорошо ориентируешься в Москве.– О! Я достаточно изучил этот путь.Они вошли в покосившиеся ворота. Облупившиеся стены старых домов окружали двор с четырех сторон.Фридрих пошел вперед. Соня едва поспевала за ним. Он остановился около двери, притронулся к ней рукой, не позвонил, не постучал, а просто притронулся, и она открылась.В дверях стоял Людвиг.Потом Соня смутно припоминала, что случилось.Ее сразу же охватил панический страх, сразу же, как только она увидела холодные глаза Людвига.
«… Степан Петрович не спеша выбил трубку о сапог, достал кисет и набил ее табаком.– Вот возьми, к примеру, растения, – начал Степан Петрович, срывая под деревом ландыш. – Росли они и двести и пятьсот лет назад. Не вмешайся человек, так и росли бы без пользы. А теперь ими человек лечится.– Вот этим? – спросил Федя, указывая на ландыш.– Этим самым. А спорынья, черника, богородская трава, ромашка! Да всех не перечтешь. А сколько есть еще не открытых лечебных трав!Степан Петрович повернулся к Федору, снял шляпу и, вытирая рукавом свитера лысину, сказал, понизив голос:– Вот, к примеру, свет-трава!..Тогда и услышал Федя впервые о свет-траве.
«… В первый момент Вера хотела спросить старуху, почему Елена не ходит в школу, но промолчала – старуха показалась ей немой. Переглянувшись с Федей, Вера нерешительно постучала в комнату.– Войдите, – послышался голос Елены.Вера переступила порог комнаты и снова почувствовала, как в ее душе против воли поднялось прежнее чувство неприязни к Елене. Федя вошел вслед за Верой. Он запнулся о порог и упал бы, если б не ухватился за спинку стула.Елена весело рассмеялась. Вера ждала, что она удивится и будет недовольна их появлением.
Повести о старшеклассниках и их любимых учителях. Действие происходит в наши дни в Сибири. Рисунки Н. Кравченко.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Издательство Круг — артель писателей, организовавшаяся в Москве в 1922 г. В артели принимали участие почти исключительно «попутчики»: Всеволод Иванов, Л. Сейфуллина, Б. Пастернак, А. Аросев и др., а также (по меркам тех лет) явно буржуазные писатели: Е. Замятин, Б. Пильняк, И. Эренбург. Артелью было организовано издательство с одноименным названием, занявшееся выпуском литературно-художественной русской и переводной литературы.