Чертежи подводной лодки - [4]

Пуаро не стал разубеждать его. Вместо этого он спросил:

— А вы верите в ту историю, что рассказала горничная? Ну, я хочу сказать, в то, что она и в самом деле видела привидение?

— Честно говоря, с трудом, мсье Пуаро!

— Нет, я имею в виду, что она действительно в это верила?

— О, что до этого… знаете, трудно сказать… на первый взгляд она и в самом деле испугалась. Она даже обхватила руками голову.

— Ага! — воскликнул Пуаро с видом человека, только что сделавшего открытие величайшей важности. — Вот оно что! А что, эта горничная… она хорошенькая?

— Право, не знаю. Как-то не обратил внимания, — деревянным голосом ответил Фицрой.

— Полагаю, её хозяйки в тот момент не было поблизости?

— Почему же, была. Я её видел. Она как раз стояла на галерее, что на самом верху и окликнула её: «Леони!» — потом увидела меня и юркнула в комнату.

— На самом верху, — пробормотал Пуаро, и лицо его потемнело.

— Конечно, я прекрасно понимаю, что всё это крайне неприятно для меня, вернее, было бы неприятно, если бы лорд Эллоуэй не увидел в темноте фигуру убегавшего похитителя. В любом случае, я был бы крайне признателен, если бы вы тотчас бы обыскали мою комнату. А заодно и меня самого.

— Вы действительно этого хотите?

— Больше того — я настаиваю!

Что на это сказал Пуаро, я так и не услышал, потому что в этот момент на пороге появился лорд Эллоуэй и объявил, что обе дамы и мистер Леонард ожидают в гостиной.

Дамы были одеты по-домашнему. Миссис Конрад оказалась на редкость красивой женщиной лет тридцати пяти, с ярко-золотистыми волосами и едва заметной склонностью к полноте. Леди Джульетте Уэйрдейл я бы дал лет сорок. Это была высокая, темноволосая женщина, очень грациозная и, несмотря на возраст, сохранившая ещё былую красоту. Я обратил внимание на её исключительно изящные руки и ноги. Но не только это привлекло моё внимание. Мне показалось, что у неё измученный вид. Сын её сидел рядом. Мне он показался изнеженным и даже женственным — словом, полной противоположностью своему шумному, грубоватому и добродушному отцу.

Пуаро вкратце изложил им свою версию событий, а потом добавил, что был бы крайне признателен, если бы каждый, кто был в доме, сообщил ему, не слышал ли он в этот вечер чего-нибудь, что могло бы помочь нам.

Повернувшись к миссис Конрад, он спросил, не будет ли она так добра рассказать, где была и что делала вечером.

— Дайте припомнить… я пошла наверх и позвонила горничной. Потом, поскольку прошло несколько минут, а её всё не было, я вышла из комнаты и окликнула её. Перед этим я слышала её голос, она разговаривала с кем-то на лестнице. После того как Леони причесала меня, я отослала её — она была очень взвинчена и всё никак не могла прийти в себя. После этого немного почитала и отправилась спать.

— А вы, леди Джульетта?

— Я сразу отправилась наверх и легла в постель. Я очень устала.

— А как же ваша книга, дорогая? — с ангельской улыбкой спросила миссис Конрад.

— Моя книга? — леди Джульетта вспыхнула.

— Да, конечно. Когда я отослала Леони, вы как раз поднимались по лестнице. Вы ещё мне сказали, что спустились в гостиную, чтобы взять свою книгу.

— Ах, да, правда. Я действительно спускалась вниз. Я… я забыла.

Леди Джульетта нервно стиснула руки.

— А вы слышали, миледи, как закричала горничная миссис Конрад?

— Нет… нет, я не слышала!

— Непонятно… ведь вы в это время как раз были в гостиной!

— Я ничего не слышала, — твёрдо повторила леди Джульетта.

Пуаро повернулся к молодому Леонарду.

— Мсье?

— Я ничего особенного не делал. Поднялся к себе и лег спать.

Пуаро погладил подбородок.

— Жаль, боюсь, что это мне ничем не поможет. Дамы и господа, я приношу вам свои сожаления, что пришлось потревожить вас среди ночи. Тем более, что всё было напрасно. Ещё раз умоляю меня извинить.

Сокрушённо размахивая руками и рассыпаясь в извинениях, он проводил их в выходу. Через пару минут он вернулся вместе с горничной-француженкой, хорошенькой девицей дерзкого вида.

— А теперь, мадемуазель, — жёстко сказал Пуаро, — мне бы хотелось услышать, наконец, правду. И предупреждаю, никаких выдумок. Почему вы закричали?

— Ах, мсье, я увидела высокую фигуру, всю в белом…

Пуаро сердито потряс пальцем у неё перед носом, и это заставило её прикусить язык. Лицо у неё было испуганное.

— Я же предупреждал — никаких выдумок! Мне всё ясно! Он поцеловал вас, так? Мистер Леонард Уэйрдейл, я хочу сказать?

— Eh bien, monsieur[2], и что из этого? Что такое один поцелуй, в конце концов?

— В подобных обстоятельствах это только естественно, — галантно ответил Пуаро. — Я бы, к примеру, или вот Гастингс… но вернёмся к делу. Так что же произошло?

— Мсье Леонард на цыпочках подкрался сзади и обнял меня. Я так испугалась, что вскрикнула. Если бы я знала, что это он, то не закричала… но он подошёл бесшумно, как кошка. И тут же из кабинета выскочил monsieur le secretaire[3]. Мсье Леонард взбежал вверх по лестнице. А мне что было делать? Особенно, когда спрашивает jeune homme comme ca — tellement comme il faut[4]? Ma foi[5], мне просто пришлось выдумать это привидение!

— Вот всё и объяснилось, — с триумфом воскликнул Пуаро. — После этого вы поднялись наверх, в комнату своей хозяйки. А кстати, где её комната?