Чёрный снег - [3]

* * *

Лыжи снегоходов мерно шуршали по снегу. Большую скорость не позволяли развить частые повороты русла и то тут, то там вмёрзшие в лёд упавшие ветви деревьев. На каждом из участников экспедиции был мотоциклетный шлем с настроенным на общую волну каналом радио связи.

Они ехали уже несколько часов. Во главе процессии был проводник, он прокладывал курс и пробивал в толще снега лыжню.

– Сколько ещё, а то у меня настолько все затекло, что ночевать, наверное, на этом самокате буду, потому что слезть я с него, уже не слезу? – не выдержал и нарушил радио молчание биолог.

– Давайте остановимся, заодно сверимся с картой, – с готовностью согласился охотник и стал сбавлять скорость.

– Да что карта, я по навигатору наш маршрут смотрю, пока примерно половину прошли. Передохнем и ещё столько же. Но надо остановиться чуть раньше, до того, как стемнеет, чтобы подготовить временный лагерь и развести огонь, – ответил Артём, притормаживая.

* * *

К вечеру, как и было намечено, добрались до охотничьей хижины. Сколоченная из потемневших сосновых досок, она стояла здесь вопреки времени и ветрам. Щели от выпавших досок наспех заделали, чем попало. Единственное окно заменяло лобовое стекло грузовика. Внутри была маленькая печка буржуйка, до половины заполненная золой от прошлых растопок. Спальные мешки кинули прямо на дощатый пол.

Быстро стемнело. На ржавый гвоздь под потолком повесили ручной фонарик, заменивший лампу. Поужинали разогретыми на спиртовке консервами. Иван и Артём с удовольствием ели тушёнку, а вот биолог достал со дна рюкзака банку консервированных водорослей.

– И давно ли ты стал травоядным? – спросил с улыбкой Артём.

– Давно, с института ещё, когда понял, что человек всего лишь чуть более развитое животное, чем остальные, и которое, будучи травоядным приматом, вдруг стало как хищник пожирать мясо, а это, как все мы знаем, напрямую противоречит его природе… – биолог не успел закончить любимую лекцию.

В дверь отчётливо постучали. Все трое переглянулись.

– Да-да, входите, – ответил Артём, расстегнув кобуру с пистолетом на поясе и накрыв ладонью рукоять оружия.

Дверь скрипнула, и в проёме показалось молодое розовощёкое от мороза лицо девушки.

– Мы войдём? – спросила она, смущённо улыбаясь.

– Мы? – с удивлением воскликнул биолог, заглядывая ей через плечо.

– Милости прошу, – гостеприимно сказал Артём и пересел, освободив гостям место у печки.

Вошли две девушки и два парня. Они с удовольствием стянули вязаные шапки и, не стесняясь, стряхнули с плеч снег прямо на пол. Жар печи тут же превратил его в едва заметные лужицы. Девушки были отчасти похожи – обе большеглазые и невысокие. Но, несмотря на то, что одна была шатенкой, а другая брюнеткой, Артём отметил для себя, что они скорее всего сестры. Парни, напротив, были полной противоположностью. Один высокий и худой, в оранжевом костюме процессуального сноубордиста, который в глухой тайге смотрелся диковато. Второй, хотя и был молод так же как и первый, но всеми силами старался выглядеть старше. В этом ему помогала редкая, но уже достаточно длинная борода и военная форма цвета хаки. За спиной у каждого было по рюкзаку, в которых туристы обычно носят палатки. На девушках были надеты сильно испачканные, но легко узнаваемые олимпийские лыжные комбинезоны.

– Вы егеря? – осторожно спросил бородатый.

Затем, спохватившись, представился:

– Меня зовут Макс, а это Кэт, Ариша и Паук, – показал он на своих спутников.

– Вообще, моя фамилия Паускас, но мне нравится, когда называют паук, – поправил его другой парень и сдвинул воротник свитера на шее, обнажив татуировку с реалистичным тарантулом.

– Что-ж, мы тоже представимся. Я – Артём, это Ваня, наш проводник, а это Петрович.

– Лесники, то есть?

– В некотором роде. Скорее, рыбнадзор, – пошутил Артём, – а что же туристы в глушь такую забрались?

– Мы в Новосибирске прочитали новость, что тут обнаружили снежного человека. У нас канал по всяким загадкам и неопознанному. Вот, кинули клич подписчикам, собрали с миру по нитке на экспедицию и поехали. Вначале всё шло хорошо, у нас был проводник, который вырос в этих местах и хорошо их знал. Мы наснимали кучу материала: виды, антураж и даже следы. Но всё это было пресновато, таким зрителя не удивить, поэтому захотелось добавить градус остроты. А нам как раз следы попались. Будто кто большими босыми ногами по снегу прошёл, похоже как на фото Гималаев. Мы попросили проводника пойти по ним до конца в надежде найти его лежбище и шли ещё два дня. Следы уже свежие стали. Но тут они в горы повели. Мы совсем выдохлись, поэтому спали как убитые. Утром просыпаемся, позавтракали, собрались и пошли будить проводника. Он как раз поддал накануне. Подошли, а палатка пустая. Все вещи на месте и даже лыжи, а самого нет. Пробовали следы найти, но если они и были, их за ночь начисто замело снегом. Кричали. Огонь сильнее развели и веток навалили, чтоб дым издалека увидеть. Всё бесполезно. Подождали до вечера в лагере. Решили обратно в город идти. Утром сложили всё, что могли, потом поняли, что карты то у нас нет, только компас. Телефон тоже давно уж не ловит, помощь не вызвать. Прикинули, что раз сюда шли на север, то обратно нам в сторону юга. Весь энтузиазм пропал. Припасы на исходе, и вот сегодня к реке вышли. Обрадовались ужасно. Раз вода, могут и поселения быть. Плюс идти во сто крат легче – не надо сквозь дикий лес продираться. И вот видите, не ошиблись, к вам вышли, – закончил сноубордист с гордостью.