Черный риэлтер - [20]

— Хорошо, мы отложим разговор с ним, — согласилась Ольга. — Но, неплохо бы было, чтобы вы нам написали какое-нибудь письменное объяснение по этому поводу.

— Нет проблем.

Самсонов взял авторучку, и в пять минут исписал лист бумаги ровным, хорошо читаемым, совсем не медицинским подчерком. Малиновская, прочитав все это, кивнула головой, и положила лист в папку.

— Хорошо, все очень даже логично изложено. До встречи, Леонид Юрьевич. Сами понимаете, что после всего этого мы с вами встретимся еще не раз.

— Да, это естественно. Я не имею ничего против. Дичайший случай и надо с этим всем хорошенько разобраться.

До позднего вечера Самсонов сидел у себя в кабинете на диване и обдумывал создавшееся положение. Уже в пять вечера он поднялся на второй этаж и сказал дежурной медсестре: — Найдите мне историю болезни Ковалевской. И через полчаса приведите ее саму в гипнотарий.

Гипнотарий был особым местом в диспансере. Стены этого кабинета были расписаны картинами природы в самое разное время года, единственное окно закрыто плотной шторой. На полу лежали ковровые дорожки, и кроме кресла, кушетки с мягким матрасом и подушки, стоял стол с зеленой лампой. Через полчаса в гипнотарий провели высокую девушку с распущенными черными волосами. Когда она вошла, над дверью вспыхнула красная лампа с надписью: "Не входить. Идет сеанс".

ГЛАВА 13

Выслушав рассказ Шаврина о неудачных поисках Паршина, Астафьев отрицательно покачал головой.

— Не с того вы начали.

— Как это? А с чего начать? — спросил Колодников.

— Андрей, ты меня удивляешь. Что ты кинулся его искать? Петя Паршин официально числится покойником. Так вот, сейчас его надо вернуть к жизни. Прежде всего — взять за жабры Беленко, снять с него показания, как появилась на свет эта справка. Потом сними показания той соседки, всех, кто видел этого живого покойника после возвращения: с собутыльников, дворников, работников жэка. Если Сонька его угробила, то у нас будет повод притянуть ее за это на цугундер. А так нам и предъявить ей будет нечего — он и так уже мертв. Кстати, ты, почему до сих пор не разобрался с Беленко насчет той липовой справки?

— Нету его, он в отпуске. А ты прав. Что-то я совсем мышей не ловлю. Тогда тебе надо доехать до Шварцмана.

— До Черного? Зачем?

Шаврин пояснил, и уже через полчаса Астафьев входил в здание второго отделения милиции.

— Шварцман где у вас располагается? — спросил он в дежурной части.

— В восьмом кабинете. Он у себя.

Александр Иосифович Шварцман по кличке Черный, был самым нетипичным евреем, которого только знал Астафьев. Не очень высокий, широкоплечий, с мощным торсом, бритой наголо головой. Ничего еврейского не было и в лице Александра: нос прямой, без всяких этнических излишеств, уши не развешены по плечам, а прижаты к голове, даже голос не картавил. По своей внешности Шварцман больше походил на братка, чем на мента. И Юрий знал, что, в сущности, так все это и было. Восемь лет назад начальник уголовного розыска Георгий Косарев предложил этому крепкому парню, круто подвязанному с криминальными авторитетами: — Либо ты идешь в школу милиции, либо мы тебя сажаем в тюрьму.

Сидеть в тюрьме Шварцману не хотелось. Он, не очень желая, и не очень понимая, куда едет, отправился поступать, и не только поступил, но и кончил милицейское училище. В результате, братва потеряла очень авторитетного человека, а угро приобрело неплохого сыщика.

— О, Юрий Андреевич! Какими судьбами? — спросил хозяин кабинета, стискивая своими мощными клещами руку Юрия. Избыток здоровья сопровождался у Шварцмана излишком энтузиазма.

— Да, вот, наколку мне дали, что ты коллекционировал дела на Соньку Зубаревскую.

— Цветную тебе дали наколку, что дальше?

— Я объединяю все эпизоды на нее в одно дело.

— Слава Богу! Наконец-то!

Черный даже хлопнул в ладоши. После этого Александр открыл сейф и вытащил одну, не очень толстую папку.

— Вот, на, шесть эпизодов. Другому бы не дал, а тебе со всей душой. Она тебя не купит, это точно.

— А что, она многих купила? — спросил Юрий, листая дела.

— Кого покупала, кого приучала, были и такие. Сколько у тебя теперь эпизодов?

— С твоими двенадцать.

Шварцман присвистнул.

— Ну, может, хоть теперь ее прищучат. Я когда первые три завел, так Сапов меня сначала отшкурил по полной форме за самоуправство, а потом так загрузил работой, что мне уже не до Соньки было.

Юрий выслушал эту информацию с большим интересом. Майор Александр Сапов был начальником второго отделения милиции.

— А Сапову с этого что, капало что-то от Соньки?

— Ну, с месяц назад он переехал из двухкомнатной квартирки в трехкомнатную. Сонька ему сделала, или нет, я, честно скажу, не знаю. А врать не буду. А кто тебе подписал это распоряжение?

Юрий усмехнулся.

— Попов, о чем вскоре пожалел.

— Понятно! Ну, желаю удачи. Дело сложное, но удавить эту суку надо! Эх, и беспредельщица!

На выходе Юрий столкнулся с Саповым. Тот, при виде его, удивился, они поздоровались и, перекинувшись парой слов, разошлись. Сапов потом спросил дежурного: — Чего это начальник следственного отдела приезжал?

— Да, к Черному ему что-то надо было.

Сапов зашел в восьмой кабинет, и уже оттуда, как ошпаренный, побежал к себе. Через минуту он звонил Попову. Тот, выслушав доклад подчиненного, нахмурился, и попробовал дозвониться до кабинета Астафьева. Увы, того еще не было на месте. Тогда он дал задание секретарю.