Чёрный Огонь - [30]
— Значит, нам надо добыть доказательства. И сообщить новости не императору, а тому, кто командует армией. — заявила я.
— И как ты себе представляешь добычу доказательств? — спокойно осведомилась графская дочь.
— Очень просто. Проехать по перевалу чуть дальше, поймать какого-нибудь дикаря и быстро исчезнуть.
— Отличный план. А если никаких дикарей на перевале не обнаружится?
— Значит, спущусь на равнину. Где-то недалеко какое-то стойбище быть просто обязано. Но вас это никоим боком не касается. Вы вместе с лошадьми отправитесь обратно к цивилизации, как только мы выберемся на перевал. — как можно твёрже заявила я. Кроме сбора доказательств существования армии у меня возникла и ещё одна мысль. Хотелось проверить свои умозаключения и попробовать найти аккумулятор Силы, да и просто узнать, имеют ли дикари хоть какое-то отношение к творящемуся на тупой горе. Такие операции хорошо проворачивать с командой опытных бойцов или в одиночку, но никак не с парой учеников и табуном лошадей! Так что, хотят они этого или нет, а за Аридар я отправлюсь одна.
Ледяной ветер с самого начала ни у кого не вызывал восторга, но, когда с его порывами в лицо полетела ледяная крошка, стало вовсе невесело. Слава богам, спуск кончился, тропа выровнялась — насколько в горах хоть что-то могло быть ровным, конечно. Лошади шли неуверенно, спотыкаясь о невидимые в темноте камни и выбоины. Если бы не Тайфун, то ли, против лошадиной природы, видевший ночью не хуже кошки, то ли сверх всякой меры доверявший всаднице, путникам давно пришлось бы остановиться, невзирая на жизненную необходимость спешки. А так кони, как и все стадные животные, следовали за вожаком.
Вертикальные стены по обеим сторонам тропы исчезли — такой вывод можно было сделать по изменившемуся направлению ветра. Он взвыл с удвоенной силой, чуть ли не сдувая всадников с сёдел. Им таки удалось вернуться на перевал — в ночи, в кромешной тьме, по горной тропе. Может, за время пути Виа передумала насчёт одиночной вылазки? Нет, не стоит надеяться на невозможное.
Словно подслушав мысли графской дочери, Альвиарран остановила коня, спрыгнула на камень и принялась рыться в седельных сумках. Рассовав по различным ножнам и кармашкам огромное количество заточенного железа странной формы, но недвусмысленного назначения, она протянула Инии поводья вороного жеребца.
— Отправляйтесь на равнину. Найдите удобное место и ждите. Я вас отыщу. — коротко и ясно.
У юных дворян и мысли не возникло возражать приказу — а это был именно приказ, и ничто иное. Девушка послушно взяла повод и толкнула шенкелями своего скакуна, понуждая его двинуться в указанном направлении. Возможно, они с лошадьми и впрямь в случае вполне вероятной стычки с дикарями могли играть одну-единственную роль — обузы и помехи… Конь сделал пару шагов, повод, зажатый в руке Инии, натянулся — и всё. Тайфун избрал весьма эффективную тактику сопротивления. Умное животное прекрасно понимало, что на вражеской территории шуметь не стоит, и не стало устраивать демонстраций норова с визгом, пинками и свечками. Нет, вороной жеребец просто встал, как вкопанный, и по выражению наглой чёрной морды становилось очевидно, что сдвинуть его с места сможет только Виа — которая, разумеется, уже успела исчезнуть. Девушка не сразу поняла, что значит улучшающаяся на глазах видимость. Светает! Надо спешить, а тут эта скотина выпендривается, словно безумного ночного перехода ему мало!
— Он прав. — прошептал подъехавший Литар, помешав девушке облегчить душу десятком самых тёплых слов. — Виа будет возвращаться здесь, а верхом мы быстрее любых дикарей — если лошади отдохнут, конечно.
— Точно. Надо устроить днёвку и пробираться следом за Виа. — Иния согласилась, не раздумывая.
Стоило им развернуть лошадей, как Тайфун покорно пошёл рядом с девушкой, словно и не он минутой раньше весьма реалистично изображал статую.
Как ни странно, на перевале дикари сторожей не держали. Возможно, конечно, что стражу убрали из-за уничтоженной засады — или потому, что неведомый полководец готов к вторжению и больше не нуждается в подобных мерах предосторожности. К тому же, какой дурак полезет на пользующийся недоброй славой перевал в самом начале зимы? Ясно какой — полный! Или круглый, как говорят люди.
Уже спустившись на заснеженную равнину, я почувствовала магический барьер. Простенький, не сплошной — своего рода паутинка из тончайших линий, — но его протяжённость внушала уважение к сотворившему такое магу. Как я ни прислушивалась, уловить, где кончается полог, мне не удалось. Ну и Огонь с ним, я и не собиралась идти в обход. Несложное действо — и магические нити чувствуют порыв ветра, несущий ледяную крошку, а никак не разведчика-арранэа.
Каменистая равнина, равномерно укрытая снегом, оказалась не лучшим местом для скрытного передвижения. Местные наверняка знают все особенности рельефа, и уж точно на изрядном расстоянии отличат человека от здешних животных. Конечно, маловероятно, что они меня заметят раньше, чем я их, и всё же такой возможностью пренебрегать не следовало. Наверное, я переборщила с осторожностью, но полог невидимости всё-таки накинула.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.