Черный лебедь - [12]

– Молчи, Анджелина, и следи за водой.

– «Больше никаких детей, командор, прошу вас. Дело идет о жизни синьоры». Так он ему сказал. Я это слышала сама, своими собственными ушами. А он, вы только подумайте, опять со своей распроклятой штукой, которую никак не может удержать в застегнутых штанах.

Повариха вспыхнула и быстро перекрестилась.

– Брак священен, – попыталась защитить она хозяина. – И права мужа…

– … который изменяет ей направо и налево. Все знают, что устраивает эта свинья, – не унималась та.

– Помилуй тебя бог за твой длинный язык! А я с этого момента держу рот на замке, – ответила Джильда, приподнимая крышку. – Лучше неси наверх эту кастрюлю, – добавила она, протягивая ей пару тряпок, чтобы держаться за горячие ручки.

Притаившись за огромным холодильником, Валли прижалась к облицованной белым кафелем стене, в то время как Анджелина проходила рядом, с трудом удерживая большую кастрюлю с кипящей водой. Девочка слышала весь разговор, и хотя не могла понять полностью смысла сказанного, но уловила, что он не был лестным для ее отца. Валли была на пороге еще одной тайны. В доме, оказывается, происходили серьезные вещи. Жизни матери грозила опасность, а ее отец делал вещи, которые вызывали неодобрение Анджелины. Но то были всего лишь пустые слова, слова, брошенные на ветер, ведь мать ее бессмертна, а отец непогрешим. Однако во всем этом следовало разобраться.

Следом за горничной из кухни вышла повариха еще с одной кастрюлей горячей воды. Валли с облегчением вздохнула. Проскользнув в пустую кухню, она открыла дверцу буфета, где стояла большая стеклянная ваза с печеньем, и схватила несколько штук. Едва она вышла во внутренний дворик, как услышала жалобный стон, который доносился с верхнего этажа. Валли узнала голос матери. Значит, в самом деле так больно произвести на свет ребенка? Но если это так, зачем же их рождать?

Однажды мать показала ей на картинке летящего аиста, который нес в своем клюве сверток с новорожденным.

– Значит, и меня принес аист? – испытующе спросила она, огорченная тем, что не помнит этого полета в голубом небе и прибытия в их миланский дом.

– Конечно, – улыбаясь, сказала Эстер.

Впоследствии одна ее подружка, с которой они вместе посещали первый класс в колледже урсулинок, убежденно разъяснила ей:

– Не верь ты в этих аистов. Детей рождает мама. Сначала она носит их в животе, ждет, пока они вырастут, а потом выбрасывает наружу, совсем как курица, когда сносит яйцо.

Это была довольно убедительная версия, но полностью она тайну не развеивала. И вот теперь пришел, наконец, момент узнать об этом всю правду.

Валли сунула в рот печенье, вышла на служебную лестницу и поднялась по каменным ступенькам на второй этаж.

Осторожно приоткрыв дверь, девочка проскользнула в мамину гардеробную.

Это была просторная комната с лакированными шкафами цвета слоновой кости, украшенными золочеными ручками. Каждая дверца открывалась ключом, с которого свисал белый шелковый помпон. В нише рядом с окном, выходящим в парк, стоял туалетный столик с большим овальным зеркалом, весь заставленный "хрустальными флаконами с духами, баночками с кремом, щетками и кисточками всех размеров.

Валли погладила мягкие дымчатые складки тюля, свисавшего по бокам стола. С любопытством разглядывая свое отражение в зеркале, она доела последнее печенье. Потом понюхала содержимое пузырьков и баночек, сознавая, что делает недозволенное. Мать строго-настрого запретила ей входить в гардеробную и прикасаться к ее вещам. Черепаховая коробочка, плоская и круглая, привлекла ее внимание. Девочка открыла ее. Там лежал какой-то диск интенсивно-красного цвета. От коробочки шел нежный запах.

– Румяна, – зачарованно прошептала Валли.

Ее мать пользовалась ими, чтобы подкрашивать щеки, но не хотела, чтобы об этом знали, и говорила, что пользуется только водой и мылом. Валли энергично провела диском по обеим щекам, потом посмотрела в зеркало на результат. Две широких красноватых полосы пролегли по ее скулам до подбородка. Ей это понравилось.

В ватной тишине гардеробной, полной заманчивых вещей и таинственных ароматов, Валли почти забыла о цели своего визита в покои матери. Напомнил ей об этом короткий душераздирающий вопль из спальни. Девочка почувствовала, как по спине у нее пробежала дрожь. От страха свело живот. Растерянная, она оглянулась вокруг, не в силах сдвинуться с места. И тут услышала рядом, в соседней ванной, взволнованные голоса Анджелины и тетки Поднесены.

– Плохо дело! Бедная синьора! Плохо дело! – повторяла горничная горестным голосом сквозь шум и плеск воды.

– Помолчи! Все будет хорошо с божьей помощью. И доктор у нее хороший, – раздраженно оборвала ее тетка.

Полиссена была младшей сестрой Эдисона Монтальдо. В свои тридцать восемь лет она все еще не была замужем и жила в доме Монтальдо, занимаясь домашним хозяйством вместе с Эстер, которая хорошо относилась к ней. Полиссена тоже любила Эстер и уважала брата. Тайком она мечтала о принце на белом коне и годами не теряла надежды, хотя принц на ее горизонте не появлялся.

– Она умрет от потери крови, – испуганно бормотала Анджелина. – Смотрите, сколько крови, синьорина.