Черный бук - [10]

Добились мы одного: сплетенные провода разделились и змеились по стене тонкими щупальцами. В тусклом свете зрелище было довольно неприглядное. Зато мы выяснили, что серый провод перед дырой в стене, разделялся надвое. Один конец уходил в наш кабинет, второй тянулся вверх к выключателю. Осторожно, стараясь его не задеть, мы попробовали вскрыть выключатель, но пилочки для этого явно было мало, и кончилось тем, что клавиша оказалась вдавлена в перекошенный корпус коробочки и отказывалась вылезать.

Мы переглянулись. Что дальше делать, было совершенно непонятно. Ну, убедились мы, что серый провод тянется от стола шефа, и что? На столе-то ничего нет. Я вернулась к нему, оставив Оксану возиться с выключателем. Упорства подруге было не занимать, и я нисколько не сомневалась, что она либо его наладит, либо доломает окончательно. В принципе, выключатель и так следовало бы сменить, теперь продаются гораздо более современные.

Остановившись у висевшего в воздухе серого провода, я ещё раз внимательно всё осмотрела, подсвечивая сотовым телефоном, и выяснила, что если пристально всматриваться, то кажется, будто провод ныряет в серое бесформенное уплотнение на столе, похожее на толстую книгу. Но стоило только моргнуть, как это ощущение исчезало. Я потыкала в это место пальцем и ничего не почувствовала. Но провод должен был к чему-то крепиться, ведь он не зря тянулся от стола.

Я машинально взялась за кабель и повела рукой. Показалось вдруг, что стало темнее. Цвета вокруг начали приглушаться, тускнеть, постепенно наполняясь серостью. Она наползала подобно тени на светло-бежевые кресла, оливковые стены, поднималась к потолку, заливая свет горящих ламп и отсекая звуки. Я больше не слышала возни Оксаны у выключателя и негромкого гудения светильников, в ушах шумело, как в сломанном телефоне. Я стояла в сером мире, глядя на серую фигуру подруги, маячившую у серой двери. Она обернулась — лицо было серым и смазанным, словно у манекена — и что-то сказала. Я видела, как шевелятся серые губы, но слышала только шум. От испуга я заорала и перепугалась ещё больше: вместо вопля раздался шипящий звук, такой же, что шумел в ушах. Я в страхе зажала было рот ладонью. И не смогла поднять руку — что-то мешало. Это был провод, который я неосмотрительно ухватила, только в этот раз он не проходил насквозь через пальцы, а ощущался вполне весомым, чуть шероховатым на ощупь.

И постепенно темнел, наливаясь чернотой. Я выпустила его и тут увидела, что он не исчезает больше, упираясь в стол, а черной полосой змеится по серой столешнице и заканчивается в разъёме чёрного ноутбука с открытой панелью экрана. Дисплей был не чёрным, серым — жуткий серый прямоугольник, висящий в черноте. И на нём быстро-быстро мелькали столбцы чёрных цифр, иногда сменявшиеся непонятными формулами. И снова цифры. И снова. По-моему, они повторялись. Я зачарованно уставилась на них: цифры — формулы — цифры… Гул ушах постепенно вплёлся в этот ритм, накатывающими валами пульсаций, и каждый вал тянул за собой вглубь, на дно цифрового, чёрного омута.

Чернота обволакивала, гасила восприятие окружающего наброшенным ватным одеялом. Только чёрное в чёрном и опять чёрное. Место черноты с сердцем-ноутбуком, от которого всюду и везде порождалась опять же чернота, перерождающая черноту в черноту. Меня затягивало в неё, перерождало в черноту, чтобы заново переродить в такую же черноту. Затягивало и растворяло, закутывало чернотой.

И уже отсюда, из черноты, я увидела что-то серое, прошедшее сквозь мое плечо. Рука? Смазанный и колеблющийся серыми бликами силуэт — Оксана, всплыло воспоминание, пытался трясти меня за плечи, но серые руки беспрепятственно проходили через меня, не вызывая никакого отклика, никаких ощущений. И никаких чувств я не испытывала, лишь повинуясь вялым отголоскам былых интересов, я подняла руки и попробовала оттолкнуть приставучую фигуру, не дающую закуклиться в стазисе цифры — формулы — цифры. Руки прошли сквозь серый силуэт, заставляя его испуганно метнуться в сторону, а я по инерции повалилась вперёд, зацепив ногой чёрный провод, и выдрав его из разъёма. Провод мгновенно стал серым и проскочил прямиком через моё бедро, будто несуществующая струйка дыма. Я упёрлась руками в столешницу и вдруг поняла, что шум в голове стихает, и на экране ноутбука замедляется последовательность цифры — формулы. Одновременно с моих пальцев и корпуса компьютера начала сползать чернота, а чёрная сфера стала растворяться в окружающей серости.

Затем пробился звук: «…а…та…вета…Света…Светик!». Но я не обратила внимания, глядя на экран, где замер очередной столбец. И вдруг ноутбук отключился. Выключился, как обычно выключаются компьютеры, когда нет электричества или разряжается аккумулятор. В глаза резко, вызывая слёзы, ударил внезапно во всю силу вспыхнувший свет ламп, я машинально прикрылась рукой и с облегчение увидела, что она снова стала прежней, тёплой и живой рукой нормального человека.

— Света! — меня схватили и крепко встряхнули, аж голова замоталась. — Что это было?

Я нервно сглотнула. В голове роились мысли, просто кишели, и я озвучила первую попавшуюся, клацая зубами: