Черный бриллиант Соньки Золотой Ручки - [10]

– Как насчет наводчика?

– Сняли отпечатки со спинки стула и обложки меню. – Тимофеев вздохнул. – Там какая-то дикая мешанина…

– Рассчитывать не на что?

Криминалист покачал головой, но в этот момент снова вмешался Сергей:

– Валерий Иванович, очень прошу, поройся в следотеке. Может, установишь личность наводчика. У нас же есть видеозапись.

Тимофеев ответил:

– Уже делаю.

– Что-то найдешь, сразу звони.

– Закончили? – Теперь в голосе Флегонтова звенела досада.

– Прости, Юра. – Дуло сообразил, что сыграл на чужом поле. – Ты бы все равно приказал этим заняться.

– И сделал бы это сам, как следователь, который ведет дело.

Все дружно опустили глаза. Спустя мгновение неловкости Флегонтов снова продолжил:

– Обращаю внимание всех членов следственной группы: я настаиваю на рассмотрении всех возможных версий. – Он неприязненно посмотрел на Сергея, но тут же отвел глаза. – Это к вопросу о мнимом наводчике.

– Он не мнимый, а самый что ни на есть реальный, – решительно возразил Дуло.

– Напоминаю, – теперь Флегонтов говорил с явным нажимом. – Дело веду я.

Сергей Дуло сказал:

– А я и не ставлю под сомнение твое главенство в этом расследовании.

– Таким образом, – продолжил Флегонтов, – версия номер один – неправомерные деяния конкурентов. В рамках этой версии я сам опрошу хозяина ресторана и также наведу справки о служащих. Вторая версия…

– Покушение на жизнь одного из клиентов, – тихонько подсказала ему Курочка.

– Правильно, Нина Витальевна. Только одна поправка: одного или нескольких. Для этого нужно прощупать всех, кто там был. Сообщаю тем, кто не знает: кроме журналиста Успенского и адвоката Милькиной в момент взрыва в ресторане обедал известный предприниматель Евсеев. С ним была женщина. Евсеев сообщил, что женщина приходится ему родственницей. Однако я склонен предполагать, что это любовница. Вопрос деликатный и требует особого подхода. Попрошу тебя, Сергей, разберись с этой парочкой.

Тимофеев, не сдержавшись, прыснул в кулак:

– В чем в чем, а в деликатности Дуло не заподозришь…

– Справлюсь, – сухо заметил Сергей.

– Не сомневаюсь, – так же сухо отреагировал Юрий Флегонтов. – Что касается Милькиной…

– С ней разберусь сам, – перебил его Дуло. – Это мой долг.

– Не возражаю. Только придется переворошить все ее дела и процессы. Это большая работа, а тебе еще разбираться…

– Опять про банное дело?

Флегонтов покачал головой:

– Нет. Я про другое…

Дуло непроизвольно поднял глаза:

– Ну, говори…

– Ничего личного, – начал Флегонтов. – Яковлев считает, что покушаться могли на тебя. Кто лучше тебя может знать почему?

Сергей справился с удивлением и преувеличенно спокойно ответил:

– Хорошо, я над этим подумаю.

– Теперь ты понимаешь, почему не ведешь это дело?

– Теперь понимаю.

– Журналистом Успенским займется Морозов. Преступление могло быть связано с его профессиональной деятельностью.

– Да бросьте! – улыбнулся Морозов. – В такой паршивенькой газетенке…

– Хоть брось, хоть подними. Этот вариант придется отработать.

– Пожалуйста… – Курочка подняла руку.

– Что? – поинтересовался Флегонтов.

– Можно журналистом Успенским займусь я?

– Ну, хорошо. Сходи в редакцию, поговори с сотрудниками, почитай последние публикации. Потом назначь ему встречу.

– Слушаюсь! – ответила Курочка.

– Тимофеева прошу поработать с мобильными операторами, выявить подозрительные звонки и эсэмэски, которые производились и передавались в ресторане и на прилегающей к нему территории.

– Сделаю, – заверил Валерий Иванович.

– Можно? – В приоткрытую дверь просунулась мужская голова с зачесанной лысиной. – Саркисян, директор ресторана «Камилла». Вы меня вызывали.

Флегонтов сделал предупреждающий знак:

– Подождите пока за дверью.

Саркисян попятился, лысина исчезла, и дверь затворилась.

Флегонтов продолжил:

– В общих чертах определились. Задачи всем членам следственной группы ясны. В понедельник в восемь ноль-ноль встречаемся здесь. Если у кого-то найдутся дела поважнее – не возражаю. Была бы от этого польза.

Флегонтов поднялся, дав понять, что все свободны. Курочка и Морозов ушли. Тимофеев задержался у двери, поджидая Сергея, но тот сказал:

– Иди, Валерий Иванович, через минуту буду в своем кабинете. – И, когда Тимофеев вышел, Дуло протянул руку Флегонтову: – Не сердись. Сам не знаю, как вышло. Обещаю: самоуправничать в твоем деле больше не буду.

Юрий пожал его руку и серьезно сказал:

– А я и не позволю.

Глава 7 На новом месте

Небо неожиданно потемнело. Над серыми крышами вспыхнула молния, послышался набегающий шум, хлынул дождь. Полина открыла створку окна, вместе с брызгами ее окатил запах свежести и мокрой земли.

– Как хорошо…

Она обернулась на голос. Позади стояла Лидия Шпак и поверх ее плеча задумчиво глядела в окно.

– Люблю, когда дождь, – согласилась Полина. – Помнишь, когда были детьми, мы сбежали с территории санатория? Хлынул ливень, и тетя Маша искала нас до самого вечера.

– А твоя мама в тот день уехала на экскурсию в Сочи…

– И когда тетя Маша отыскала нас у причала, она не ругалась, а просто обрадовалась, что мы вдруг нашлись.

Лидия улыбнулась:

– Мама была доброй. Не помню, чтобы она хоть раз на меня закричала. Всегда по-хорошему, всегда очень спокойно…