Чернов - [47]

Соляными ключами люди пользовались всегда, но первая буровая скважина для добычи рассола была заложена лишь в 1871 году. Пласт соли встретился на глубине около 50 сажен. Через три года по указанию академика А. П. Карпинского рядом заложили другую скважину, вдвое более глубокую. Здесь оказалось девять пластов каменной соли, иногда совершенно прозрачной, в гнездах которой встречались крупные, хорошо развитые кристаллы.

Выяснилось далее, что Бахмутские месторождения каменной соли занимают обширный район, центром которого служит указанная Карпинским залежь близ села Брянцевки, в десяти верстах от Бахмута. Успех Брянцевской копи подал Чернову мысль взять на себя тяжесть разведочной работы, чтобы потом организовать общество по эксплуатации шахты и привлечению капиталов.

Было много доводов в пользу задуманного им предприятия.

Проведя целый день за письменным столом над географической картой Екатерипославской губернии, оп перечислил их жене.

— Во-первых, — говорил оп, щелкая косточками счетов, — вся разведка потребует всего одно-два лета, и вся наша семья поживет в дешевой и здоровой деревенской обстановке; детям надо знать, как там люди живут!

Во-вторых, у меня от работы в цехах с расплавленной сталью обожжены глаза, начинается глаукома: перемена обстановки может предотвратить необходимость операции.

И еще, бурением проверим намеченные мной по карте и путеводителю места. И получим много-много денег. Главное, дети будут несколько месяцев на живой, настоящей природе, а не в чахлом дачном огородике с двумя соснами посредине!

Александре Николаевне все это было по душе, главное, беспокоили дети: старшему Дмитрию, двум девочкам, Ольге и Варваре, еще не вышли годы для поступления в школу, а безвыездная жизнь в городе уже грозила туберкулезом легких. Крошечному же Николаю ничего было не нужно, кроме няньки.

После многих трудов и полной растраты своих сбережений Дмитрий Константинович нашел и доказал, что запасы каменной соли в избранном им месте у станции Ступки действительно неисчерпаемы. Бахмутцы с появлением шахт, дающих каменную соль, стали закрывать свои солеварни. Но и к вновь организуемой кампании по добыче соли отнеслись с недоверием. Петербуржцы в ответ на приглашение Чернова ленились даже ехать на место. В конце концов Дмитрию Константиновичу пришлось отказаться от организации русского общества. «Голландское общество для разработки каменной соли в России» охотно вступило в переговоры с Черновым. Голландцы, не торгуясь, приобрели у него права первооткрывателя, немедленно заложили шахту возле самой станции Ступки и назвали ее «Петр Великий» в память исторического пребывания русского царя в Саардаме.

Полным победителем, с загоревшими ребятами возвращается Чернов в Петербург, к великой радости бабушки. Он занимает должность главного инспектора по наблюдению за исполнением заказов министерства путей сообщения на металлургических заводах и входит в состав членов ученого комитета морского министерства.

Занимаясь бурением на юге, Дмитрий Константинович не забывал о стали. Дружеские отношения с инженерами Обуховского завода продолжались и после того, как Чернов покинул завод. От них ученый знал, что завод бесплодно бился над новой задачей. В 1881 году завод Круппа стал выпускать одиннадцатидюймовые бронепробивающие снаряды. Они показали свое превосходство над всеми до сих пор употребляющимися снарядами как в Европе, так и за ее пределами. Русское правительство, возглавляемое теперь уже Александром III, предложило русским заводам изготовлять такие же снаряды, причем обязало принимать их по тем же ценам, которые назначал Крупп. Все русские заводы, соблазненные выгодными условиями, взялись за производство снарядов, но к тому времени, когда возвратился в столицу Чернов, ни один не наладил их качественное изготовление. Военное министерство принуждено было обратиться на завод Круппа.

При таком положении дела Колокольцев скрепя сердце поступился своим высокомерием и обратился к Чернову с приглашением возвратиться на завод для работ по изготовлению бронебойных снарядов. Колокольцов знал, что Чернов во имя науки и в силу свойственного каждому русскому патриотизма поступится самолюбием. И не ошибся.

15 января 1884 года Дмитрий Константинович писал Колокольцову:

«Сделанное мне Вашим превосходительством предложение заняться выработкой способа обработки стальных снарядов на Обуховском заводе я принимаю с удовольствием, тем более что делом этим занимался и прежде, при изготовлении Обуховским заводом стальных снарядов с закаленною вершиною, около десяти лет назад.

При этом я рассчитываю на полное содействие мне со стороны завода как необходимыми приспособлениями и рабочими, так и техническим надзором за отливкою и ковкою снарядов с ведением хотя бы краткого журнала по этим операциям под моим контролем.

Собранные мною за эту неделю сведения как о новых требованиях относительно качества снарядов, так и о предполагаемых результатах количественного заготовления их дали мне некоторые основания для соображения условий, на которых я мог бы принять на себя выработку способа и ведения обработки при валовом производстве снарядов…»