Чернобыль: необъявленная война - [165]

Мишка Орлов не стал требовать заморенного эфиром клеща на память, поблагодарил врачей и с радостью отправился своим ходом к машине. Клещ, вынутый из живота "ликвидатора" Орлова, стал достоянием врачей, и его дальнейшая судьба не известна.

Из жизни отъезжающих-2. Несмотря на то, что в группе было достаточно хорошее радиометрическое обеспечение, по-настоящему серьезные исследования образцов из зоны ЧАЭС можно было провести только в лаборатории в Сосновом Бору.

С этой целью М. И. Орлов заказал в ремонтном цехе Чернобыльской АЭС керноотборник — нержавеющую трубу с внутренним диаметром около 50 миллиметров, длиной около 80 сантиметров и заточенную с одного конца. Этим устройством были отобраны пробы битумно-рубероидного покрытия с кровель ХОЯТ, ХЖТО, деаэраторной этажерки, ВСРО, реакторного отделения третьего блока, охватив практически все направления, по которым происходили основные выбросы радиоактивности. Отобраны были также пробы грунта в полосе "рыжего леса" и различных точках промплощадки. Все образцы были сложены в полиэтиленовые, герметично закрытые банки и пакеты, а банки завернуты в листовой свинец. Устроили и защиту салона "уазика", на котором им предстояло возвращаться в Сосновый Бор. После укладки всех проб от задней нижней части автомобиля радиационный фон составлял 3 мР/ч. Уровень радиации, имея прибор, было легко определить, и потому, в целях конспирации, решено было выехать в ночь с 18 на 19 июля и пройти весь путь за выходные дни.

Дорога прошла почти без приключений. Дважды загрязнение обнаруживали, дважды пытались отмыть на передвижных ПУСО КПП, и оба раза безрезультатно. В конце концов их пропускали, так как им удавалось убедить дозиметристов, что активность фиксированная и потому осыпаться не может. Им как специалистам верили и потому пропускали.

С 19 на 2о июля ребята заночевали в Витебске, загнав "светящийся" "уазик" в самый дальний угол стоянки. Чуть не попались под Лугой Ленинградской области. Еще издали заметили КПП, дозиметрический пост, на котором добросовестно проверяли проходивший автотранспорт. Спас груженый лесовоз, который на КПП, по-видимому, хорошо знали, и "уазику", спрятавшись за лесовоз, удалось пройти последний кордон.

Приехав в отдел, все с облегчением вздохнули, потому что, как ни крути, могли быть большие неприятности. Трофеи выгрузили в хранилище радиоактивных отходов и в дальнейшем использовали для проведения исследований.

Байки от В. П. Зарубы, бригадира автоводителей

Кирпич на память. При возвращении домой в аэропорт Киева при проверке экран высветил в моем вещмешке темный прямоугольный предмет. Спросили:

— Что там лежит?

— Наверное, бритвенный прибор, — ответил я.

Поверили и пропустили на посадку в самолет.

Дома я обнаружил в вещмешке завернутый в газету кирпич. Вот такую награду на память я получил от своей бригады. Проверка дозиметром показала, что кирпич чистый. В период строительства бани на даче я заложил этот кирпич в опору крыльца на память о Чернобыле. Кирпич отличается от силикатного кирпича своей желтизной.

Эх, награжу! Уже в Сосновом Бору нас начали догонять награды. Бригада была отмечена Почетными грамотами начальника строительства Лыкова. Не обошли и меня: я получил четыре грамоты. Более того, в институте меня почему-то досрочно поспешили поздравить с представлением к правительственной награде — ордену Мужества. Слухи, конечно, не орден, но было приятно. Было и волнение, но было иногда и сомнение: чем черт не шутит. Наконец дождались и наград. В Санкт-Петербурге в торжественной обстановке губернатор Ленинградской области Вадим Густов вручил мне… медаль "За спасение погибавших", а в качестве приложения к медали — удостоверение: "Заслуженный деятель искусств Российской Федерации".

Чудеса, да и только. Было и стыдно, и обидно, и противно на душе. Как будто вылили ушат дерьма на голову.

Только двое водителей из бригады получили медали, а сидевшие на складах и в столовых носят на груди ордена Мужества. В настоящее время из 12 водителей в живых осталось ю, все они больные.

Байки от Б. А. Каратаева

начальника лаборатории ВНИПИЭТ, к. т. н.

Из жизни отъезжающих-3. Командировка закончилась. На выезде из Иванкова нас ждала неприятная неожиданность. Загрязненность нашей машины превышала допустимые нормы, и дозиметристы на выезде отправили нас "мыться". Дезактивация не улучшила ситуацию. Загрязненность была фиксированной и потому практически безопасной в дороге. Мы планировали добраться до Соснового Бора и на работе привести машину в порядок — разобрать и добраться до источника радиоактивности.

Однако мы повели себя дерзко, пустили в ход умные профессиональные словечки. И тем самым "обидели" профессиональную гордость дозиметриста. Появилась милиция. Пришлось пойти на обман. Одного из членов бригады уложили на сиденье машины. Офицера милиции попросили связать нас по рации с дежурным по горкому, которому мы объяснили, что наш коллега нуждается в срочной госпитализации и что мы дали слово медикам доставить его в медицинское учреждение по месту жительства как можно быстрее. Уловка удалась.