Чернобыль: необъявленная война - [142]

В последующие годы у многих военнослужащих (да и штатских тоже) — участников ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС стали появляться отчетливые признаки различных заболеваний. Однако установить связь заболевания с радиационным воздействием было крайне сложно из-за отсутствия у значительного числа участников аварии достоверных данных об индивидуальных дозах облучения по причинам, приведенным выше. В дальнейшем подобные неувязки приводили к серьезным социальным конфликтам между участниками ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС и чиновниками на местах.

И опять видится связь чернобыльской трагедии с минувшей войной. Здесь, в Чернобыле, перед моими глазами представала время от времени фотография времен конца Великой Отечественной войны. На ней — молодой немец, обхвативший голову руками, сидит рядом с развороченной снарядом пушкой. Картина убедительно символизирует безумие войны. Здесь, в Чернобыле, были свои символы: и милиционер, стоявший в оцеплении вокруг Чернобыльской АЭС, и "партизан", получивший свои 45 рентген, и молодой солдатик, выпрыгнувший из медицинского "уазика, чтобы размяться. Здесь тоже была война.

В воинском уставе прямо записано, что военнослужащие должны оказывать гражданскому населению помощь "при несчастных случаях, пожарах и стихийных бедствиях". И военнослужащие честно и героически выполняли свой долг перед страной и гражданским населением. Примеров в подтверждение этих слов на Чернобыльской АЭС было множество. Были среди героев и генералы. Такие, как Н. Т. Антошкин.

Однако были и другие генералы. Однажды в район расположения химического батальона приезжает генерал, не спрашивая, как сегодня работали (а правильнее, как воевали), отчитывает за то, что не развернули Ленинскую комнату и не посыпали песком дорожку, хотя всем было известно, что завтра лагерь будет свернут. Да и времени на развертывание Ленинской комнаты и приведение в порядок дорожек в условиях чернобыльской катастрофы ни у солдат, ни у офицеров просто-напросто не было. Другой генерал в мае приехал на объект в черных кожаных перчатках. Очень коротко, не снимая перчаток, выступил перед солдатами. В заключение сказал, что он с ними, и быстренько улетел на вертолете.

Из книги А. Н. Яковлева "Сумерки": "Когда обнаружилась реальная угроза радиоактивного заражения реки Припять, то срочно начали сооружать ров на берегу реки, чтобы дождь не смывал зараженную землю в воду. В разговоре со мной министр обороны Д. Т. Язов проговорился, что вот пришлось направить туда подразделение солдат для земляных работ.

— А где же нашли спецкостюмы, их, как докладывают, нет? — спросил я.

— Так без костюмов.

— Как же так можно, Дмитрий Тимофеевич?

— Они же солдаты, обязаны выполнять свой долг.

Таков был ответ министра".

Некоторые уточнения к диалогу А. Н. Яковлева и Д. Т. Язова.

Во-первых, шло не рытье рва вдоль реки Припять, а, как раз наоборот, проводились работы по "обваловыванию" берега реки. Берег Припяти был обнесен земляным валом в местах возможного паводка и покрыт черной полиэтиленовой пленкой.

Во-вторых, всех работающих на Чернобыльской АЭС должны были одеть в белые комбинезоны. На комбинезоне должен быть индивидуальный дозиметр. На голове — белая шапочка. На ногах должны быть ботинки, на которые натягивали полиэтиленовые бахилы. На лице в зоне "ликвидатор" должен был носить респиратор, для защиты дыхательных путей от радиоактивных частиц и аэрозолей. Чаще всего использовали респираторы типа "лепесток" или другие модификации. Спецодежды в первые недели аварии не хватало, и потому солдаты за пределами станции работали в своей военной форме. И очень часто, что самое неприятное, в первые три месяца аварии — без респираторов.

А теперь некоторые рассуждения о долге. Долге солдата и офицера, генерала и маршала. И о том, когда это понятие станет для всех понятным?

Что такое долг для солдата? Вероятно, выполнение приказа командира. Невыполнение приказа командира преследуется по закону. И достаточно строго. А если приказ опасен для здоровья и даже чреват смертельным исходом? И здесь все ясно: приказ надлежит выполнять. А если приказ и чреват, и дурацкий? Все равно исполнять?! А как быть, если приказ и чреват смертельным исходом, и дурацкий, да еще и в мирное время? Неужели и его надо выполнять? И кто несет ответственность за то, что приказ и чреват, и дурацкий, и в мирное время? Неужели Д. Т. Язов? Или кто-то из чиновников самого высокого ранга, который отдавал приказы министру обороны? И что тогда долг для них? И долг перед кем?

Не берусь разгадать эти шарады. Неплохо было бы, если бы про долг и перед Родиной, и перед людьми в виде понятного закона нам рассказали юристы. Про долг для всех: и чиновников от власти, и чиновников от армии, и чиновников от науки, и от чиновников другого вида. Иначе наше государство никогда не станет правовым.

В заключение главы предлагаю прочитать добрые слова об армии, о ее солдатах и офицерах, участвующих в ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС.

Вспоминает полковник П. Г. Михно: "Передо мной расстановка личного состава на 1 августа 1986 года. Фамилии офицеров и прапорщиков, служивших в штабе и подразделениях. Со всеми бы хотелось увидеться, пожать руки и поблагодарить за то, что они совершили вместе с солдатами, являясь ликвидаторами. Сейчас большинство из нас болеет, многие ушли в мир иной…