Чернобыль: необъявленная война - [105]

И тут меня озарило! Здесь мы имеем дело с мелкодисперсной радиоактивной пылью. Крупные частицы, естественно, оседают быстрее и, возможно, уже осели, а мелкодисперсные плавают в объеме воздуха. На этом этапе аварии и при отсутствии дождя будет иметь место, как я ее для себя назвал, "объемная" радиоактивность (в отличие от "точечной" радиоактивности), которая может существенно повлиять на проведение дезактивации. Вернее, на ее эффективность. Чтобы не "проколоться" в очередной раз, о своем "открытии" промолчал. Полученные результаты следовало перепроверить.

Дальнейшее наше пребывание в группе с заместителем министра прошло нормально, но неприятный осадок от недоразумения с дозиметром остался. Состояние как у гоголевского Акакия Акакиевича. Страх от общения с вышестоящими. И непонятная зависимость от них. Был противен самому себе.

После поездки снова совещание у Л. Д. Рябева. По поводу дезактивации объектов в городе Припять. Грубо и жестко установлен график работы. Приказано работать "хоть всю ночь".

Уже позднее, при встрече с вице-президентом АМН СССР Л. А. Ильиным, я рассказал ему о намерении Л. Д. Рябева провести дезактивацию Припяти. Наши мнения оказались близкими, и потому я спросил: "А кто дал "добро" на проведение дезактивации?" Ильин ответил: "Горбачёв".

Думаю, что это так, да не совсем. Наверняка были люди, которые готовил эти и другие предложения для М. С. Горбачёва. И более значимые, чем только по дезактивации Припяти. Однако после разговора с Л. А. Ильиным стало ясно, почему у заместителя министра такая жесткость в постановке задачи. Возражения или сомнения в этом случае не имели смысла. Отсюда и жесткость Рябева, и бессмысленность любых доводов.

Собрал всю группу. Рассказал, что нас ждет. У нас всего два дня. Задача поставлена, и ее надо решать. Конечный результат — общая технология дезактивации Припяти. Нагрузки могут быть очень большими. В итоге решили: работать всей группой, каждый день, до результата, а дальше будет видно.

В 21 час смотрел по телевизору программу "Время". Для себя выделил сообщение о том, что в районе Чернобыльской АЭС ведется подготовка к дезактивации жилых зданий в Припяти. Все верно, так как уже завтра наша группа поедет туда, чтобы провести предварительную работу в этом направлении.

Официальные лица, информирующие нашу страну и остальной мир, называли одни и те же цифры, когда говорили, что в районах, прилегающих к Чернобыльской АЭС, максимальные уровни загрязнения незначительны (не превышают 10–15 мР/ч) и что эти значения постоянно снижаются. Если это так, то спустя некоторое время естественным становится вопрос о счастливом возвращении жителей в свой родной город. Разумеется, после дозиметрического контроля и небольшой дезактивации Припяти. Об этом же говорил и X. Бликс на своей пресс-конференции.

Это очень важные цифры еще и по другой причине. Если реактор заглушен и работа там идет своим чередом, то цифры 10–15 мР/ч создают просто благостную картину: ни стране, ни миру нечего беспокоиться. Психологически это очень сильный козырь в руках власти для внутреннего пользования и как дымовая завеса для зарубежных наблюдателей, включая МАГАТЭ.

Дорога ЧП. 11 мая. Собрал ребят у машины. Конкретизировал цель поездки. У нас на сегодня две задачи. Первая задача Силаева-Рябева: прояснить, как уменьшить разнос радиоактивной пыли с обочин непосредственно на дорогу. И вторая — чисто наша задача: провести некоторые научно-практические исследования непосредственно на загрязненных объектах города Припять.

До этого дня наши предложения носили скорее организационный характер, то есть предлагалось то, что нам как специалистам было видно невооруженным глазом. А сегодня можно будет использовать предоставившуюся нам возможность для выявления ряда особенностей, связанных с аварией на Чернобыльской АЭС и могущих оказать влияние на проведение эффективной дезактивации. Для этого необходимо:

— отобрать пробы для определения изотопного состава радиоактивных загрязнений;

— определить прочность связи, хотя бы качественно, радиоактивных веществ с различными поверхностями и материалами;

— нанести дезактивирующие покрытия, подготовленные группой Б. А. Каратаева;

— выбрать методы дезактивации для проведения реальной отмывки различных поверхностей в реальных условиях;

— проверить другие методы дезактивации на реальном объекте;

— провести сравнительный анализ полученных результатов.

Мы впервые за время командировки могли оказаться если не в эпицентре событий, то во всяком случае, учитывая масштабы аварии, практически рядом.

Дорога ЧП — это дорога Чернобыль-Припять. Едем всем составом. За рулем Юра-большой.

Жарко. Белые комбинезоны надеты практически на голое тело. Садимся в "уазик". Чтобы не ехать вслепую, предлагаю снять дозиметрическую картограмму пути из Чернобыля до Припяти. Распределили обязанности следующим образом: Слава Феногенов говорит, кричит или шепчет, в зависимости от состояния души, какой километр мы проскакиваем. Я называю мощность экспозиционной дозы радиоактивного излучения в этом месте. Борис Каратаев записывает озвученную мною цифру.