Чёрная радуга - [61]

Как сейчас Вадим был рад тому, что Круса угораздило сегодня напиться, что его потянуло на подвиги, причем именно рядом с их домом. Этот пьяница и балагур явно спугнет морока. Стало немного легче, мальчик снова приподнял край одеяла, вдохнул воздух. Слыша крики мужика, он понемногу успокаивался.

— Может еще пива? — вроде как Крус был не один. Правда, ему так никто и не ответил. — Любовь моя, покажись, а не то запою!

— Ты чего напился, пройдоха?! — это уже шикает на незваного ухажера вдовушка.

Они переходят на шепот. Изредка лишь слышны возгласы Круса:

— Это же любовь… Что поделать-то с ней…

Легкая дремота понемногу овладевала Вадимом. Голоса за окном уходили куда-то далеко, растворялись, таяли. Иногда какое-то одно, четко и громко сказанное слово, врывалось вдруг в начинающийся сон мальчика, словно пытаясь его вернуть в мир, задержать еще немного в окружающей реальности, но и это слово исчезало, растворялось, так и не осознанное, не расшифрованное, не понятое. И вот уже казалось, что за окном кричит вовсе и не Крус, а дядя Клауса. Он сидит на скафе, прикрывая стыд белоснежной простыней. Дядя весь бледный и уставший, поворачивается и говорит кому-то:

— Вы что ж, ребятки! Зачем моего морока-то спугнули? Он ведь семь дней должен собирать нити зла! А что теперь, не удалось ведь ему, не получилось, спугнули! Придется мне опять оживать и жить среди людей. Вот так!

А тут и тетушка появилась.

— Ох, крепкий абсент! Красота! Напоила покойника, а он и ожил! — лепечет она. — Где еще покойники? Давайте-ка я оживлять их начну. У меня этого абсента…

Вадим и Клаус стоят на берегу мертвого озера, а рядом отец Клауса — злой, как еру! Показывает на дядюшку и кричит:

— Вы чего старику спокойно умереть не даете?! Вот я вас сейчас буду убивать, а тетушка оживлять станет. И так до бесконечности. Посмотрим, долго ли вы выдержите!

— Мы лучше будем костюмы шить для военных, — говорит вдруг Клаус. — Верно, Вадим?

А он и не знает, чем это лучше. Думает, ну их всех, лучше пойду и нырну в озеро. Разбегается, прыгает и… проваливается в черный мешок, который сжимается вокруг него, переливаясь телами тысяч змей. Он хочет раздавить Вадима, однако неожиданно трещит край мешка, чьи-то руки рвут его на части и яркий свет бьет в глаза мальчика. Он прищуривается, смотрит и видит Рианку, которая ему улыбается. Стоит и молча смотрит на него, на Вадима. И тут вдруг он понимает, что это никакая не Рианка, а морок своими глазками-угольками в душу его заглядывает.

Ледяной ужас ударил! Мальчишка прямо-таки подпрыгнул на кровати.

Фу ты сон какой!

Прислушался — тишина. Вокруг ночь. Протянул Вадим руку перед собой — а там стена! Что за ерунда?! Стал шарить по стене, выход искать. Ищет и не может найти. Весь вспотел, дрожит от страха, боится рот открыть, чтобы на помощь позвать. И тут вдруг смотрит Вадим на дальний край кровати, а там густая тень лежит. Не двигается. Поджал мальчик ноги и не шелохнется. Стал он думать, что же делать. И неожиданно понял, что он вовсе не дома, на кровати лежит, а в темном склепе Козме, в один каменный мешок с мороком помещен. Похолодело все внутри. Дышать страшно стало!

Мысли путаются, в голове полный сумбур, к горлу тошнота подкатывает. А ночной демон не двигается. «Может, он меня изучает, разглядывает, думает, вкусный я или нет», пронеслось в голове. Поискал взглядом маленькие угольки, но ничего не увидел, лишь густой сумрак, плотный, словно кисель. А может это вовсе и не морок? Может, все же на кровати он, Вадим, лежит? Надо бы проверить. Но как? Как-как, надо потрогать этот призрак, узнать на ощупь, он ли это или нет.

И Вадим протянул перед собой руку. Глаза зажмурил. Пальцы на руке онемели, ничего не чувствуют, словно каменная рука стала. Пошарил мальчик во тьме рукой — ничего! А сам думает: «Вот сейчас, сейчас наткнусь я на этого морока!» И вдруг пальцы цепляют что-то липкое, влажное, на самом деле кисель какой-то. Открывает мальчик глаза, а перед ним две точки красных горят во тьме. И под этими точками открывается какая-то щель, вроде как рот. Светится изнутри какими-то цветными испарениями. Искажается эта щель, хлопает, словно рыбу из речки поймали, а она задыхается, круглым ртом кислород ищет, ловит остаточки жизни. Так и этот демон что-то там ртом хлопает, да только ничего не слышно. Тишина, мрак, безмолвие. Лишь два глаза и беззвучный рот.

Не выдержал Вадим и бросился к стене, а там решетка. Дверь оказалась открытой. Выбежал Вадим из клетки и домой бежать. Выскочил на улицу. А здесь солнце, люди, паромобили. Кругом шум, гам. Помчался мальчик домой. Бежит, а ни одной улицы узнать и не может. Носом тянет, но запахов не узнает. Вроде бы они и те, да вот немного изменились. В одну сторону побежал, в другую… Ничего не узнает. Смотрит по сторонам, у людей спросить хочет, а люди те вовсе и не люди оказываются. У них тоже два уголька вместо глаз да круглый беззвучный рот. И все они смотрят на мальчика, рты разевают, а ничего не говорят.

Быстрее домой! Где же он, мой дом? Вдруг кто-то его за руку хватает, тянет за собой. А ему страшно, он кричать хочет, но ничего не получается. Может, и у него рот теперь такой же рыбий, безвольный?