Пообедав, Валович лично отстрелял обе обоймы из «ТТ» по телеге. Одной пулей повредил край дышла: типа пьяный расстрелял всё по вверенному транспортному средству. Мог и лошадь убить. И это при крайней нехватке тягловой силы!
Остатками самогона залили бумаги до нечитабельного состояния. «Печать сельского совета» пополнила оставленный немцами запас документов.
Грязного и дурно пахнущего активиста закинули в телегу. Пистолет сунули в карман.
Барский и Игнатович сопроводили «транспорт» почти до вёски. Лошадь животное умное. К дому придет сама.
Возвращаться они должны были отдельно. Через «почтовые ящики» на железной дороге.
Уже подходя к убежищу, Лявон вспомнил русскую пословицу:
«И волки сыты и овцы целы».
«Твою мать, да вставай же ты, с-сука, на место…!». Ударил молотком не в полную силу. Ещё раз. Ещё. Наконец доска встала в распор. Задолбала меня эта амбразура. Задолбали инструменты.
«Мало придумать «что», так приходится думать и «как». Ни пассатижей, ни дрели, ни саморезов. «Как в дедовские времена». А я живу в эти долбанные «дедовские времена».
Раздражение перло из меня как тесто из тазика.
«Придумали строить опорный пункт силами пяти человек.
— Пусть все черновые работы выполняют рабочие, а вы самые важные и секретные. Народ не слепой и не глухой. Все будут знать, что где-то там что-то строится. А вот существенные для штурма детали: количество и направление амбразур, есть ли непростреливаемые и непросматриваемые зоны между укрепленными точками и прочее видно уже только в упор. — Объяснял нам инженер-строитель, подготовивший проект. — Сам процесс постройки разбивается на четырнадцать строительных циклов. Последним будет уборка территории и маскировка».
До вожделенной «уборки-маскировки» ещё как от Москвы до Берлина. Хрен ли инженеру: походил, потыкал палочкой, почертил на бумаге. Вечером с ребятами нажрался дармовым спиртом и укатил. А кто будет всё это реализовывать? «Если что обращайтесь!». Добрая душа! Ни телефона, ни интернета. Каждый раз двадцать пять км в одну сторону?! Достало меня всё это до печенок!
«Гвоздь, молоток, клещи, коловорот и… прекрасный набор гаечных ключей. Местный жучара Савось где-то спер танковый ремкомплект. За скромные «поллитра» отдал с «от сердца отрываю». Лучше бы танк подогнал литров за десять. Закопали бы по башню и не выделывались с амбразурами…!»
«Твою мать!». Пытаясь забить гвоздь под острым углом, чуть не врезал по пальцу.
«Всё перерыв. В таком настроении травмироваться не фиг делать». И я полез из будущего дзота на поверхность. Как оказалось вовремя.
— Командир! Там председателя сельсовета привезли! — Азамат, дежуривший по ОП уже бежал через двор.
Настроение испортилось окончательно. Если мерзавца подстерегли лесовики — крупный втык обеспечен.
Каким бы плохим человеком он не был, но авторитет власти должен быть незыблем.
Сельсовет — большой квадратный дом, постройки польских времен. С оштукатуренными и давно небелеными стенами, располагался в центре вески. Толпа здесь собралась приличная. Как же: бесплатная развлекуха. Кому горе-беда, а им — забава. Не хватало уродов с мобильниками — «срочно выложить в интернете».
С нами все «здоровались». Деревенский обычай всегда приветствовать даже незнакомых — одинаков и в России, и в Беларуси.
От телеги, где лежал председатель, шла такая вонь! Самогон, перегар, навоз — меня аж передернуло.
«Местная власть» лежала свернувшись и… храпела!
— Тю! Так він же п’яний до усрачки! — Нечипорук не деликатничал. А я, приподняв фуражку за козырек, почесал макушку.
«Вот это СИТУАЦИЯ! Парень со страху перепил и уснул. И что теперь делать? Подрыв авторитета власти налицо, только милиция здесь причем?»
— Командир, дивись а по ньому хтось стріляв! — Сема обошел вокруг возка и коня, флегматично кормившегося травой с обочины.
— Семен! А вы случаем не знаете фамилию этого «хтось». Я с вас удивляюсь. Такой умный мужчина, в чинах и не знает то, что знает весь «Привоз»!
— У него родня есть? — я обращался к ближайшей кучке перешептывающихся весчан.
— Ёсць. Маці цяпер з поля бяжыць ўжо, — сообщили мне несколько голосов сразу.
— Семен, сдается мне, что данная транспортная единица есть важное вещественное доказательство. А потому ему место в «кладовой вещдоков».
Ничипорук заулыбался так, будто мне удалось что-то «прихватизировать». Хотя… Есть определенный напряг с жалобами возчиков на тему: «овес нонче дорог». Пара-тройка дней, максимум неделя нас не спасут, но кой-какая экономия будет.
Брезгуя касаться пьяного «сельского активиста», Семен взмахом руки подозвал пару хлопцев и они переложили тушку с телеги на травку у заборчика.
— Семен, ви только посмотрите, как уважают люди «представителя власти». Они здраво рассудили, что в его состоянии немножко грязней не страшно, но насколько мягче голове! — Хлопцы перемещая «пана председателя», исхитрились использовать в качестве «подушки» почти свежую коровью лепешку. Теперь они с приятелями о чем-то весело перешептывались.
На всякий случай я обыскал лежащего. В кармане нашелся потертый «ТТ». Нечипорук понюхав ствол и повторно проверив обойму подтвердил моё мнение:
