Через три войны - [6]
Это еще больше разозлило исправника, и он стал наносить мне удар за ударом. Мать заголосила, упала перед исправником на колени:
- За что вы его? Он же ни в чем не виноват! Пожалейте дите малое...
Исправник отвернулся от матери и грубо сказал:
- Видно, пащенок в папашу, такой же мерзавец. Ничего не найдя - ни вещей из барской усадьбы, ни крамольной литературы, - стражники прекратили обыск.
- Приедет муж, скажи, чтобы немедленно явился ко мне! - сказал исправник матери и вместе с солдатами вышел из избы.
Мать, окруженная ребятами, сидела на скамье и смотрела невидящими глазами на разбросанные по полу вещи. Я подошел к ней, прижался и тихо произнес:
- Ничего, мама. Мы еще им припомним. Отец говорил, что правда на мужицкой стороне.
Мать подняла на меня свои усталые глаза, и я увидел в них любовь и ласку. Приободрившись, она принялась за уборку.
Долго длилась расправа над шатрашанскими крестьянами. Уже ушел из села полк драгун, уехала и часть казаков, а крестьян все допрашивали, ища зачинщиков беспорядков.
Вернулись домой отец и Антон. Их, как и других, арестовали и отдали под суд. Свыше тридцати человек были приговорены к тюремному заключению: кто на год, кто на два. Осудили и моего отца с братом.
Тюрьму битком набили мужиками. Кормили плохо, и семьям осужденных приходилось возить туда хлеб и сухари. Во время одной из таких поездок мне довелось увидеть отца. В группе заключенных он гулял по тюремному двору.
Кончилась суровая зима. Как только сошел снег с полей, шатрашанцы выехали на обработку своих крохотных клочков земли. Каждый хотел поскорее окончить весенние половые работы и пораньше уйти на заработки в город.
Мы с матерью решили, что пахать и сеять буду я.
Первую двенадцатисаженную полоску я обрабатывал старательно и долго. Трудно было одному справляться с пахотой, а еще труднее было сеять. Помог мне сосед Сергей Чурбашкин. Увидел он, как я неумело разбрасываю семена, подошел и сказал:
- Ты, сынок, вот как рассевай: бери в руку ровную горсть семян и разбрасывай сквозь пальцы. Каждую горсть - под левую ногу.
Кончились весенние полевые работы, и большинство мужиков нашего села ушли на заработки в город. Меня тоже потянуло туда. Жаль было только расставаться с матерью. Она почернела от горя, день-деньской обливаясь слезами по отцу и Антону, сидевшим в тюрьме.
- Куда ты пойдешь, дитятко мое? - возражала мать. - Что ты можешь там заработать? Ты еще молод. Ремеслу никакому не обучен. Сам только измучишься, да и нам без тебя трудно будет. Теперь ты ведь один у нас мужик в доме. На тебя, Ванюша, вся надежда. Не оставляй нас...
Мне до слез жаль было мать, братишек и сестренок. Но иная мысль настойчиво сверлила мозг: "Иди в город, приобретай специальность, осваивай ремесло. Другие, такие же парии, как ты, уже работают слесарями, столярничают, куют железо".
Как-то на мою очередную просьбу мать устало ответила:
- Ну, раз так порешил - иди! Иди, и добрый тебе путь, сынок. Только смотри веди себя так, чтобы ничего худого не приключилось с тобой...
Мать проводила меня до околицы села, перекрестила на прощание, и зашагал я с котомкой за плечами на фабрику Протопопова, что верстах в сорока от Шатрашан. На сердце было грустно и тревожно, что-то властно тянуло назад в отчий дом. Но я шел вперед, только изредка оглядываясь на родное село.
Лишь на другой день к вечеру добрался до фабричного поселка. У конторы фабрики толпились человек двадцать парней и пожилых мужиков. Меня встретили неприязненно.
- И чего ты, малец, приперся? Нас, здоровых мужиков, не берут, а куда тебе, квелому? - буркнул костлявый, с чахоточным лицом парень. - Небось только от мамкиной сиськи, а туда же!..
Хоть и оробел я от этих слов, все же решил дождаться конторщика. Надежда попасть на фабрику не покидала меня.
Вскоре на крыльце появился мужчина в белой вышитой рубахе с карандашом за ухом и листом бумаги в руке. Он начал расспрашивать, кто такие, откуда, стал отбирать на вид самых сильных и здоровых. Отобрав десять человек, он направил их в контору, а нам безразлично бросил, что больше рабочих фабрике не нужно.
Усталый и разбитый, побрел я по улице поселка, не зная, что делать, куда деться. Уже вечерело, а у меня не было ночлега.
У калитки красивого под жестяной крышей дома на лавочке сидела женщина и лузгала семечки. Я подошел, поздоровался и робко спросил:
- Не знаете, тетенька, где можно переночевать?
Молодуха окинула меня холодным взглядом своих серых глаз и, сплюнув шелуху, ответила с иронией:
- Много вас тут, бродяг, шляется, на всех ночлега не напасешься. У меня своих постояльцев полон дом. Вон иди к той избе, к бабке Матрене. Может, она примет. Но без денег не суйся, не пустит.
Последняя фраза меня не обеспокоила: в кармане, завернутые в тряпицу, лежали двадцать пять копеек и я считал себя богачом.
Бабка Матрена приняла меня хорошо, отнеслась участливо к первой моей неудаче и посоветовала идти к помещику Фирсову: ему нужны рабочие.
Утром, поблагодарив старуху и уплатив ей за ночлег пятак, направился в село Тагай в помещичье имение.
"Не взяли на фабрику, - думал я, - поработаю у помещика. Если у Фирсова не пристроюсь, пойду хоть на край света, а домой без денег не вернусь".
Генерал армии Иван Владимирович Тюленев — один из славных советских военачальников, которые стояли у истоков Советских Вооруженных Сил. Его жизненный и боевой путь пролег через три войны: первую мировую, гражданскую и Великую Отечественную. Новая книга генерала армии И. В. Тюленева «Крах операции „Эдельвейс“» — свидетельство того, что он — один из ветеранов нашей Советской Армии, крепко хранит в памяти события минувших лет и стремится сделать их достоянием широких масс.
Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).
Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.
Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.