Через три войны - [7]

Шрифт
Интервал

Село Тагай - богатое, сплошь пятистенки под рыжими жестяными крышами. Был воскресный день, когда я пришел туда. Празднично одетые парни и девушки прогуливались вдоль улицы. На завалинках, на бревнах сидели мужики, курили самокрутки, степенно рассуждали о видах на урожай. Я подошел к ним, спросил, далеко ли до имения Фирсова и как туда дойти.

Пожилой крестьянин в ситцевой рубахе и суконной жилетке, узнав, что я ищу работу, предложил остаться у него. Он позвал меня в дом, накормил дымящимися наваристыми щами. Я сильно проголодался и в мгновение ока расправился с полной миской. Это понравилось хозяину.

- Кто шибко ест, тот быстро и работает.

Гостеприимный хозяин пришелся мне по душе, и я стал подумывать, не остаться ли у него. От добра добра не ищут...

Мужик, будто разгадав мои мысли, снова стал уговаривать:

- Оставайся, парень. Думаешь, у Фирсова будет лучше? Небось не знаешь, какой живодер наш барин. А я тебя, как родного, приму. До Покрова поработаешь, получишь двадцать пять целковых да еще в придачу хорошие валенки. Ну что, по рукам?

Я бы остался, да уж очень не хотелось мне батрачить. У Фирсова, по рассказам бабки Матрены, своя сушилка, кузница, мастерские. Там можно специальность получить. Поэтому я сразу не дал окончательного ответа. Сославшись на то, что мне надо побывать в имении, повидать там кое-кого из наших, шатрашанских, начал собираться в путь. Хозяин хоть и был огорчен моей настойчивостью, однако не удержался, чтобы не похвалить меня:

- А ты, парень, с характером. Люблю таких!

Поблагодарив хозяина, я вышел со двора.

В имении Фирсова действительно требовались рабочие руки, и меня сразу определили кочегаром в сушилку. Работа была несложная. Знай себе подкладывай дрова и наблюдай, чтоб котел не перегрелся. Но работать приходилось по двенадцать - четырнадцать часов в сутки. Возвращаясь из сушилки, я, не раздеваясь, валился на нары.

Однажды, подбросив дров в топку, я прилег отдохнуть и не заметил, как уснул. Сколько проспал - не знаю. Вскочил, как ужаленный, от удара. Надо мной стоял мастер. Я не сразу понял, почему он бранится. Оказывается, топка погасла, температура в котле упала, сушилка не работала...

Ну, думаю, выгонят. Но все обошлось. Правда, на следующий день мастер объявил, что меня переводят подмастерьем в кузницу. Я обрадовался.

- Плакать надо, а ты смеешься, дурак! - вскипел мастер и в сердцах сплюнул. У порога сушилки он остановился, повернулся ко мне и дал последнее наставление, пригрозив увесистым кулаком: - Да смотри и там не натвори чего-нибудь, а то я тебе быстро мозги вправлю!

Несмотря на такое грозное предупреждение, душа моя пела от радости: меня не выбросили на улицу, не лишили заработка!

В кузнице мне понравилось. Кузнец Петр Антонович Чачин был добряком и большим знатоком своего дела. Он прекрасно чинил плуги, бороны, жнейки и готов был научить меня своему ремеслу. Однако недолго проработал я в кузнице: из дому пришла весть о том, что заболела мать, младшие остались без присмотра. Пришлось взять расчет и уехать домой.

Но в родном селе я не засиделся. Едва матери полегчало, подался в Симбирск на заработки. Там проработал около года на кирпичном заводе братьев Смирновых.

По воскресным дням любил ходить с товарищами на берег Волги. Она неудержимо влекла к себе своим широким простором. Особенно красива была Волга вечером и ночью, когда шли по ней освещенные огнями пароходы. Я подолгу засиживался с дружками на крутом берегу, любуясь могучей рекой.

Мой брат Ефим, тоже работавший в Симбирске, решил со своим товарищем Сергеем Дементьевым податься в Астрахань, а оттуда в Мумры. Уговорили и меня.

Мы отплыли из Симбирска на пароходе "Добрыня Никитич", обосновались на верхней палубе. Солнце медленно садилось за горизонт. "Добрыня Никитич" шел с креном на левый борт, далеко разбрасывая водяные брызги.

Легкий ветерок подхватывал их, мелкой росой обдавал нас.

"Добрыня" тащился как черепаха. Стояла летняя пора, мелководье, и капитану на мостике приходилось глядеть в оба: путь преграждали перекаты, крутые заструги, посреди реки белели косы-завалихи. Как ни плелся наш пароход, мне казалось, что быстроходнее его нет на Волге. Но вот позади нас появился сначала дымок, а потом силуэт "Амазонки", трехпалубного заднеколесного парохода, очень легкого на ходу. Ближе к носу у него торчали две узкие трубы, из-за чего он получил у волгарей прозвище "коза". Расстояние между нами быстро сокращалось. Наконец "Амазонка" догнала "Добрыню". Пассажиры "Амазонки" не то дружески, не то с насмешкой махали шапками и котелками. Мне было обидно за наш пароход...

Последний поворот реки - и взору открылся широкий плес, упирающийся в высокий гористый берег. Жигули! Пассажиры высыпали из кают на палубу.

Рядом со мной стояли Ефим и Сергей. Они вполголоса разговаривали.

- Приедем в Астрахань, сядем на другой пароход и через день будем в Мумрах, - говорил Ефим.

- А в Мумрах что делать будем? - спросил Сергей.

- Как что? Пойдем прямо к Ивану Елкину и к Леонтию Тюленеву, будем с ними рыбачить.

Речь шла о наших дальних родственниках, которые еще в 1900 году уехали из Шатрашан и поселились в Мумрах.


Еще от автора Иван Владимирович Тюленев
Крах операции «Эдельвейс»

Генерал армии Иван Владимирович Тюленев — один из славных советских военачальников, которые стояли у истоков Советских Вооруженных Сил. Его жизненный и боевой путь пролег через три войны: первую мировую, гражданскую и Великую Отечественную. Новая книга генерала армии И. В. Тюленева «Крах операции „Эдельвейс“» — свидетельство того, что он — один из ветеранов нашей Советской Армии, крепко хранит в памяти события минувших лет и стремится сделать их достоянием широких масс.


Рекомендуем почитать
Русская книга о Марке Шагале. Том 2

Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.


Дуэли Лермонтова. Дуэльный кодекс де Шатовильяра

Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.


Скворцов-Степанов

Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).


Страсть к успеху. Японское чудо

Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.


Джоан Роулинг. Неофициальная биография создательницы вселенной «Гарри Поттера»

Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.


Ротшильды. История семьи

Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.