Через три войны - [4]
- Нам дубину, а тебе, черту толстопузому, - петлю! Сам ты грабитель!
Кричали все. Один старался перекричать другого. Но вот послышался сильный, ровный голос учителя Новикова:
- Крестьяне не грабители! Никогда грабителями не были! Они всю жизнь добывают хлеб честным трудом...
Толпа постепенно затихала, прислушиваясь к словам учителя. Земский начальник, чудом избежавший расправы, вытирал платком пот со лба. А Новиков продолжал:
- Кто князю Голицыну нажил миллионное состояние?
Сам князь не только не работает, но никогда и не бывает в имении. Скажите, господин земский начальник, почему князь Голицын один владеет столькими десятинами земли, сколько у крестьян всего уезда нет?
Земский начальник пытался что-то ответить, по голоса заглушили его слова:
- Вспотел, кабан!
- Что, жарковата мужицкая банька?!
Не выдержал земский начальник и под свист, улюлюканье, соленые словца чуть не бегом покинул сход. Сельский староста вместе с волостным старались уговорить расходившихся мужиков:
- Братцы, опомнитесь! Что вы делаете? Пострадаете не только вы, но и другие, невиновные. Придут стражники, начнут пороть старого и малого. Кончайте, братцы! Расходитесь подобру-поздорову.
Староста так приставал к мужикам, что один из них разозлился и сорвал у него с рубахи медаль.
В толпе нашлись вожаки.
- Эй, шатрашапцы! Пошли в имение!
- Нет барина, пусть управляющий ответ держит!
И тысячная толпа мужиков, сопровождаемая стайкой ребятишек, двинулась к голицынскому имению на окраине Шатрашап.
Вот и усадьба, белокаменный дом, к которому ведет тополиная аллея.
У ворот с ружьями наперевес стояли солдаты. Толпа на мгновение замерла. Казалось, вот-вот люди хлынут обратно, а стражники откроют стрельбу.
И тогда вперед вышел мой старший брат Антон, снял с головы картуз, хлопнул им о землю.
- Стреляйте, холуи господские! Только посмотрим, что от вас останется!
Он тряхнул льняными волосами и смело двинулся вперед на солдат. За ним последовали другие.
Цепь стражников разомкнулась. Обнажив головы, стояли мужики перед барским домом. На крыльце появился управляющий. Он покусывал тонкие губы, щека подергивалась, а рука нервно перебирала пуговицы на пиджаке.
- Что вам надо? - спросил он, плохо выговаривая русские слова.
- Землю нам надо, за недорогую цену. Плуги и бороны!.. - стал перечислять дядя Афанасий.
Другие поддержали Афанасия:
- Объявляйте! Ждать долго не будем!
Управляющий даже попятился.
- Какую землю, какую цену? Вы с ума сошли! Я не имею полномочий от князя... Я ему передам... пошлю депешу в Париж...
- Слыхали мы эти сказки! Рассказывай кому другому!
Управляющий стоял жалкий, растерянно оглядывая грозную толпу.
- Ишь присмирел, как ягненок! Теперь он не хозяин, а как гнуть нас в бараний рог да штрафовать, так он первый...
- Братцы! - простонал управляющий. - Я же не хозяин.
- Серый волк тебе братец!
- А раз не хозяин, так убирайся, пока не прогнали взашей! - крикнул Антон, потрясая кулаком.
Управляющий попятился, поспешил скрыться за дубовыми дверьми парадного подъезда.
Толпа еще больше осмелела. Горячие головы подливали масла в огонь:
- Отберем землю!
- Поделим барское добро!
- На князя работать больше не будем!
Тем временем стало темнеть. Управляющий больше не показывался. Толпа начала редеть...
Все происшедшее произвело на нас, мальчишек, огромное впечатление.
- Вот это да! Вот это разговор! Пожалуй, похлеще, чем в Нагаткине! восхищался мой дружок Яшка Тишков.
- Куда нагаткинским до наших шатрашанских! - ликовал я.
Но мне возразил татарчонок Мурадка:
- Нагаткинские выгнали управляющего и поделили имение, а наши только собираются...
- И мы выгоним. У нагаткинских что? Имение у их барина захудалое, не то что у нашего. Наш князь, поди, с царем за одним столом обедает. Неспроста в имение солдат прислали.
- Пока мужики ругались, я приметил, как управляющий все время глядел из окна и что-то на бумаге писал, - сказал мне Яшка.
- Ты это точно видел?.. - забеспокоился я.
- Вот те крест святой!.. - Яшка размашисто перекрестился.
"Надо отцу сказать", - решил я и кинулся со всех ног домой.
Мать набросилась на меня:
- И где тебя леший носит? Спать пора, а ты по улицам бегаешь!
Отец, лукаво подмигнув мне, сказал матери:
- Ничего, мать, не бранись. Мы с Ванюшкой к управляющему ходили...
Тогда я, осмелев, пересказал отцу Яншины слова. Отец не выразил никакой тревоги, пренебрежительно махнул рукой:
- А пусть себе пишет. Мы тоже не лыком шиты, сынок. - После минутной паузы, поглядев на меня уже посерьезневшим взглядом, добавил: - Запомни этот день, Ваня! Тлел, тлел в крестьянской душе уголек, пока не выдул искру. Сегодня искра, завтра - пламя!
...Много воды утекло с тех памятных дней осени 1905 года. Мне, тринадцатилетнему подростку, все тогда казалось необычным - и сход на площади, и бегство земского начальника, и толпа, бушевавшая у барского имения... В моем представлении это было исключительное, из ряда вон выходящее событие.
Не мог я тогда знать, что в тревожном 1905 году не было губернии, уезда, где бы не происходило подобного.
* * *
Немало разговоров в селе вызвал поход в имение. Кое-кто забеспокоился:
Генерал армии Иван Владимирович Тюленев — один из славных советских военачальников, которые стояли у истоков Советских Вооруженных Сил. Его жизненный и боевой путь пролег через три войны: первую мировую, гражданскую и Великую Отечественную. Новая книга генерала армии И. В. Тюленева «Крах операции „Эдельвейс“» — свидетельство того, что он — один из ветеранов нашей Советской Армии, крепко хранит в памяти события минувших лет и стремится сделать их достоянием широких масс.
Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).
Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.
Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.