Черепашки-ниндзя и Чародей Зеленого Острова - [36]

—    А каких зверей ты считаешь самыми опасны­ми? — поинтересовался Лео.

—     Пауков! — засмеялся Раф.

—     Да, именно пауков! — воскликнул Дон.— Я наблюдал за ними, и мне пришло в голову, что это уже не животные, это «люди» Мертвой Земли, кро­ме того, я теперь доподлинно знаю, что это — кос­мические вампиры... Слава Богу, слава Великому Будде, что мы победили их с помощью его волшеб­ного кристалла. А теперь послушайте эту магни­тофонную запись! — и Донателло включил ящик с магнитофоном, откуда снова зазвучал голос капи­тана, Эрнста, Эппи и убитой паучихи-вампира Айхивори.

Черепахи слушали затаив дыхание.

Когда же последние фразы потухли, Лео про­тянул:

—     Да-да, ну и силен же ты, Дон!

—    Это не я, а Будда! Великий Будда, дарующий жизнь всему человечеству!

И Донателло рассказал друзьям о своих приклю­чениях и о волшебном кристалле, и об освобож­денной им Душе, и о черепах кающихся грешников и о суде бодхисатв...

Когда он кончил, солнце клонилось к горизонту, и залив окрасился в ярко-алый цвет, схожий с тем, который излучал волшебный кристалл Будды.

Лео сказал, глубоко вздохнув:

—     По-моему, в этой коробочке,— он кивнул на магнитофон,— содержится еще кое-какая ценная информация для потомков, по крайней мере, если моя черепашья голова еще что-то соображает... Эту планету посетила не одна экспедиция...— И он на­жал кнопку.

Из магнитофона донесся хриплый, местами вовсе пропадающий во времени голос старика:

—     На высоте четверти мили огромный звездолет повис над одним из городов. Внизу все носило сле­ды космического опустошения. Медленно опус­каясь в энергетической гондолосфере, я заметил, что здания уже начинали разваливаться от вре­мени.

—     Никаких следов военных действий. Никаких следов...— ежеминутно повторял бесплотный ме­ханический голос.

Перевел настройку:

Достигнув поверхности, я отключил поле своей гондолы и оказался на окруженном стенами зарос­шем участке. Несколько скелетов лежало в высо­кой траве перед зданием с обтекаемыми стреми­тельными линиями. Это были скелеты длинных двуруких и двуногих созданий; череп каждого держался на верхнем конце тонкого спинного хреб­та. Все костяки явно принадлежали взрослым особям и казались прекрасно сохранившимся, но, когда я нагнулся и тронул один из них, целый су­став рассыпался в прах. Выпрямившись, я увидел, что Йоал приземляется поблизости. Подождав, пока историк выберется из своей энергетической сферы, я спросил:

—     Как по-вашему, стоит попробовать наш метод оживления?

Йоал казался озабоченным:

—     Я расспрашивал всех, кто уже спускался сю­да в звездолете,— ответил он.— Что-то здесь не так. На этой планете не осталось живых существ, не осталось даже насекомых. Прежде чем начинать какую-либо колонизацию, мы должны выяснить, что здесь произошло.

Я помолчал. Подул слабый ветерок, зашелестел листвой в кронах рощицы неподалеку от них. Я взглянул на деревья. Йоал кивнул.

Да, растительность не пострадала, однако расте­ния, как правило, реагируют совсем иначе, чем активные формы жизни.

Нас прервали. Из приемника Йоала прозвучал голос:

—     Примерно в центре города обнаружен музей. На его крыше — красный мая.

—     Я пойду с вами, Йоал,— сказал я.— Там, воз­можно, сохранились скелеты животных и разумных существ на различных стадиях эволюции. Кстати, вы не ответили мне. Собираетесь ли вы оживлять эти существа?

—     Я представлю вопрос на обсуждение сове­та,— медленно проговорил Йоал,— но, мне кажет­ся, ответ не вызывает сомнений. Мы обязаны знать причину этой катастрофы.— Он описал неопреде­ленный полукруг одним из своих щупалец и как бы про себя добавил: — Разумеется, действовать надо осторожно, начиная с самых ранних ступеней эво­люции. Отсутствие детских скелетов указывает, что эти существа, по-видимому, достигли индиви­дуального бессмертия.

Совет собрался для осмотра экспонатов. Я знал — это пустая формальность. Решение при­нято — мы будем оживлять. Помимо всего прочего, мы были заинтригованы. Вселенная безгранична, полеты сквозь космос долги и тоскливы, поэтому, спускаясь на неведомые планеты, мы всегда с вол­нением ожидали встречи с новыми формами жизни, которые можно увидеть своими глазами, изучить.

Музей походил на все музеи. Высокие сводчатые потолки, обширные залы. Пластмассовые фигуры странных зверей, множество предметов — их было слишком много, чтобы все осмотреть и понять за столь короткое время. Эволюция неведомой расы была представлена последовательными группами реликвий. Я вместе со всеми прошел по залам. Я облегченно вздохнул, когда они наконец добра­лись до ряда скелетов и мумий. Укрывшись за си­ловым экраном, наблюдал, как специалисты-био­логи извлекают мумию из каменного саркофага. Тело мумии было перебинтовано полосами материи в несколько слоев, но биологи не стали разворачи­вать истлевшую ткань. Раздвинув пелены, они, как обычно делалось в таких случаях, взяли пинцетом только обломок черепной коробки. Для оживления годится любая часть скелета, однако лучшие ре­зультаты, наиболее совершенную реконструкцию дают некоторые участки черепа.

Главный биолог Хамар объяснил, почему они вы­брали именно эту мумию: